Короли океана

Капитан Гишар, взяв к себе Олоннэ вторым штурманом, проявил редкую прозорливость – лучшего выбора и быть не могло. Олоннэ действительно, можно сказать, родился в море – оно было его колыбелью в младенчестве; он исходил его вдоль и поперек и никогда не разлучался с ним; он любил его благоговейной любовью и был убежден, что именно оно дарит ему все радости. По правде говоря, он чувствовал себя самим собой только на палубе корабля. Вот уже два десятка лет странствовал он по всему белу свету, пережил ураганы, тяготы и лишения, постоянно боролся со смертью, не раз встречаясь с ней безропотно лицом к лицу. Потому-то он и ощущал себя моряком до мозга костей и обрел, даже сам того не ведая, то присутствие духа, ту сметку и сноровку, без которых не может быть настоящего моряка.

Определив точное местоположение неизвестного корабля, Олоннэ понял, что это испанский крейсер; что, не желая то ли по нерадению, то ли по беспечности захватывать судно Компании ночью, он довольствовался тем, что сопровождал его на довольно близком расстоянии, чтобы не терять из виду, и на достаточном удалении, чтобы не быть замеченным в сумерках, решив, как видно, напасть на восходе солнца.

Расчёт испанца, бесспорно, был верный – и стой сейчас на вахте, на борту «Петуха», любой другой штурман, ухищрения неприятеля увенчались бы успехом. Но обвести Олоннэ вокруг пальца было не так-то просто. Он принял решение в мгновение ока. Был лишь один способ избавиться от неотвязного преследователя – сбить его с толку, направив ложным курсом. И все четыре часа вахты напролет Олоннэ состязался с противником в хитрости и ловкости, то и дело меняя галсы, уваливаясь то под ветер, то против ветра, попеременно то увеличивая, то сбавляя скорость хода. Так что к полуночи неизвестный корабль куда-то запропастился: быть может, он потерял «Петуха» из вида, а может, погасил свои огни и теперь шел за ним в кильватере под покровом тьмы.

Когда господин де Вильномбль поднялся на мостик, поскольку капитан стоял только дневную вахту, как заведено на торговых судах, а штурманы поочередно несли и утреннюю… так вот, когда господин де Вильномбль поднялся на мостик, чтобы заступить на вахту в свою очередь, Олоннэ представил ему подробный отчет о происшедшем за ночь и о своих действиях.

Граф Орас на это только самодовольно улыбнулся.

– Любезный, – сказал он, – да вы засыпаете прямо на ходу, ступайте-ка отдыхать – вам это просто необходимо! Клянусь честью, вы жестоко обманулись! И то, что рассказали, – всего лишь плод вашего воображения!

– Будьте осторожны, сударь! – заметил Олоннэ. – Повторяю, нас преследует испанский крейсер.

– И где же он? Покажите! – изумился граф.

– Час как пропал из вида. Похоже, мне удалось сбить его с курса.

– Полноте! Сбить с курса! Такое-то неуклюжее корыто! Вот дождемся утра, сударь, и поглядим, какого дурака вы сваляли, – с пренебрежительной усмешкой бросил граф.

– Очень хотелось бы, чтоб так оно и было, сударь, да только я считаю иначе: боюсь, обстоятельства говорят в мою пользу.

– Вы слишком молоды и, естественно, склонны превозносить собственную значимость. Надеюсь, со временем вы избавитесь от этого недостатка. Самонадеянность на флоте недопустима.

– Мне это известно лучше, чем кому бы то ни было, сударь, а потому я готов, с вашего позволения, разбудить капитана – пускай он нас рассудит.

– Будить капитана по таким-то пустякам! Выбросьте это из головы, не то выставите нас обоих перед ним посмешищем. Черт возьми, вот была бы картина!.. Я старший помощник капитана «Петуха», сударь! И сознаю ответственность, какую предполагает сия должность. Так что позвольте мне самому решать что делать. Олоннэ поклонился и, занеся свой отчет в вахтенный журнал, отправился к себе в каюту и вмиг уснул.

Молодой человек спал, точно убитый, когда пушечный выстрел, грянувший, как показалось, у него над ухом, заставил тут же очнуться ото сна. Юноша вскочил с койки, кое-как оделся и кинулся на палубу.

Уже давно рассвело, «Петух» лежал в дрейфе, и на траверзе судна Компании стоял большой испанский корабль, держа его под прицелом своих орудий на половине расстояния пушечного выстрела. Капитан Гишар направлялся в шлюпке к крейсеру. Экипаж и пассажиры «Петуха», сбившись в кучи тут и там на верхней палубе, пребывали в неописуемом страхе: отовсюду слышались только всхлипы да причитания.

Герцог де Ла Торре с домочадцами держался чуть в сторонке от всех. Испанского подданства и титула вице-короля Перу ему было довольно, чтобы не только вызвать к себе почтение, но и заставить повиноваться одержавших верх преследователей. Он решил вступиться за французов, будь им нанесено хоть малейшее оскорбление; но испанцы вели себя достойно, и все складывалось как нельзя лучше.

Граф Орас был бледен и подавлен, хотя держался хладнокровно, как ни в чем не бывало.

Олоннэ подошел к нему.

– Ну что, я был прав? – шепнул он ему на ухо с укоризной.

Граф Орас бросил на него злобный взгляд, но промолчал.