Короли пепла

И однако в этот момент своей славы он слышал только смех убийцы; он думал только о том, как ужас гиганта превратился в ликование, словно что-то мгновенно переключилось посреди хаоса и крови. И Арун почувствовал тот же страх и трепет, которые он так хорошо знал, когда ставки были высоки, когда жизнь и смерть казались одним и тем же. Он посмотрел в ночь, на пролетающие мимо здания со спящими в них горожанами и их простыми жизнями, и улыбнулся без сожалений.

ГЛАВА 9

После успешного побега Рока с его новоявленным благодетелем отправились на побережье. Букаяг хотел заполучить его голову.

– Давай убьем его и заберем его корабль, – пробормотал он, когда человечек погрузил их на странное, с одним ветрилом, обтекаемое плавсредство из разрозненных частей, как-то скрепленных и связанных вместе.

Рока вздохнул.

И что потом?

– А потом мы свободны. Мы уже бывали вне закона.

Не здесь, возразил Рока. Не в этой местности, где мы ничего не понимаем. Где мы спрячемся? Я не увидел ни лесов, ни гор, ни равнин. Нам надо набраться терпения.

Призрак – вернее, «Орун», как тот себя называл – попробовал говорить с Рокой во время поездки. В этом он оказался сообразительней бывших тюремщиков, показывая руками на себя или на другие вещи и повторяя одно и то же слово, пока Рока не произносил его в ответ. Рока даже сумел назвать ему свое имя.

Эти беседы добавили в коллекцию Роки еще больше новых слов, а нескольким старым придали определенность. Конечно, понимал он больше, чем делал вид, но Букаяг был прав, не слишком-то доверяя. Независимо от того, кто этот человек и каковы его мотивы, он уж точно рискнул своей жизнью не из альтруизма, и он уже наглядно проявил свой талант к убийствам.

Куда ты увозишь меня, Призрак-лис? И стану ли я там снова пленником?

Трудно было вообразить какое-либо место хуже, чем гладиаторские ямы, но в этом странном новом мире жестокости и райской благодати ничто не удивило бы его.

А пока он не мог ничего сделать. Взамен он смаковал воспоминания о дворце, пристально изучал ночное небо, море и ладью под собой. Он рассмотрел, что ее «главный» корпус неглубокий, длинный и тонкий, а с обеих сторон имеются два еще более плоских «малых корпуса». Паруса выглядели совершенно не ограниченными каркасом – абсолютно свободные под ветром, удерживаемые только сложной системой канатов.

А уж скорость!

Оказавшись на открытых волнах, Рока и его новый спутник устремились в полет по воде, идя по морю на сильном ветру быстрее, чем Рока мог себе вообразить. «Малые корпуса» придавали простор и равновесие, имитировавшие волны, однако почти взмывали над водой под напором ветра, так что сопротивление было незначительным.

Видишь, как многому нам предстоит научиться? Рока указал пальцем, чувствуя, что его брат на самом деле не ценит великолепие корабля. Мы не выживем без подобных знаний. Мы должны быть осторожны, пока не освоим эту местность.

Букаяг помалкивал, так что Рока закрыл глаза и привстал, чтобы ощутить прохладу ночного воздуха. Даже после захода солнца в этих широтах было жарко, и вопреки своему давнему стремлению к более теплому миру, чем его родина, он обнаруживал, что ему трудно переносить духоту. Его кожа все время блестела от пота, и каждый вдох давался с трудом, как будто Рока дышал через влажную ткань. Он лишь успокаивал себя, что сейчас лето и жарче всего.

По мере того, как образ суши все больше и больше таял вдали, Рока чувствовал себя неприятно стесненным и беспомощным. Он едва умел плавать, а никаких других лодок здесь не видел. Когда настало утро, земля полностью исчезла. Голубая, спокойная вода простиралась вокруг до самого небосвода, а солнце палило с тихой яростью, которой Рока никогда не знал.

Они с «тенью» поочередно прятались под просмоленным навесом, а их ладья продолжала двигаться с попутным ветром, устойчивым, хотя и слабым. Но когда солнце снова зашло и опять показалась земля, новый друг Роки огляделся по сторонам и потер пальцы, будто взволнованный.

Новое побережье было усеяно множеством других лодок. Длинный, плоский берег и признаки присутствия людей напомнили Роке об Аскоме, но здесь он увидел огромные деревянные здания, рукотворные каменные стены, встроенные в море, и плавучие причалы, которые тянулись на немыслимую длину. Он завернулся в ту странную, тонкую ткань и сгорбился, скрывая свою кожу и габариты, насколько мог.