Короли пепла

Кейл расправил плечи. Он подавил первый пришедший на ум ответ: «Да, и даже всем солдатам в мире не защитить тебя от меня». Король почти подкрался вперед, пока не достиг ограждения флагмана Кейла, и махнул рукой своему телохранителю, чей взгляд метался туда-сюда, как у встревоженной мамаши.

– И тогда я подумал: если ему это по силам, то что еще возможно? Я думаю, ты и впрямь принес дожди. Я верю, что это правда. Так что я решил тебя отблагодарить. Эти солдаты в твоем распоряжении, юный Алаку, потому что твой отец мой союзник, и если он действительно мертв, то я надеюсь, его сын остается в союзе со мной. Я на твоей стороне, Кейл, и надеюсь, что ты – на моей. Мне не стыдно заявить, что эта надежда теперь зиждется как на уважении, так и на страхе! Скоро, я полагаю, мы встретимся снова. Плыви к своим людям и передай им мое расположение. И если увидишь своего папашу, скажи ему, какой он скользкий змей, и… – Тут он прервался и стал больше похож на отца, чем на короля. – Если увидишь мою дочь, скажи ей, что ее мама очень волнуется.

Кейл оценил слова и глаза этого человека и не обнаружил ни злого умысла, ни грандиозного обмана. Он увидел, что воины Тонга остановились на безопасном расстоянии от его людей, дабы не всполошить их, и держат оружие свободно, а их спины нагружены припасами. Кейл не знал, как благодарить этого человека.

– Вам не следует меня бояться, государь, – сказал он, контролируя свой голос. – Вы уже дважды доказали свою дружбу. Мой народ этого не забудет.

Капуле улыбнулся и похлопал Кейла по руке, лежащей на леере.

– Как и мои счетоводы, юный Алаку, заверяю тебя.

Засим он развернулся и подал знак свите, и Кейл едва сдержал смех, когда приземистый король вразвалочку направился к холму, где его челядь уже соорудила нечто вроде смотрового шатра из бархатной ткани и подушек, защищенного шелковыми шторами.

Приподняв бровь, Кейл развернулся обратно к своим людям и жестом велел им вернуться к работе. Хаку мгновенно взревел, подгоняя мезанитов в трюмы, а морпехов на корабли.

К середине утра остатки боевого флота Пью мягко плыли вдоль Северной кромки моря Алаку. Небольшие корабли-разведчики юрким хаотичным строем устремились вперед, направляясь сквозь волны на Юг, чтобы искать и обнаружить врага.

Выстроившись огромной непрерывной вереницей, величайшие боевые суда, полные морпехов, подали сигналы и вышли в открытое море; гребцы, обливаясь потом, напрягали все силы.

В бою они задействуют паруса, если позволит ветер, но пока что в них нет нужды. Если появится враг, они будут пускать покрытые смолой горящие стрелы, метать крюки и копья, пойдут на таран и абордаж, чтобы при необходимости переправить своих морпехов на корабли врага. Столь же искусно они отойдут назад, позволяя лодкам-разведчикам и меньшим кораблям отвлекать и сеять хаос в контролируемой, но яростной атаке огнем и снарядами, настолько точной и сбивающей с толку, что большинство противников едва могли понять, что происходит.

Несомненно, когда эти враги впервые рассеяли флот, они попросту застали его врасплох. Откуда бы они ни явились и что бы вообще собой ни представляли, королевский флот не был готов. Но теперь все изменилось.

Островитяне Пью ходили в море с незапамятных времен; они были рождены любить и ненавидеть океан так же, как тонги любили и ненавидели свои сельхозугодья. За тысячу лет они не проиграли ни одной битвы на волнах. И Кейл намеревался показать этому засаднику, этому бесчестному ночному вору, это искусство.

– Так вот что значит плавать.

Кейл заморгал, когда к перилам рядом с ним привалился Оско. Его лицо было бледным, и он стискивал челюсти, сглатывая желчь.

В другой день и в каком-нибудь ином контексте Кейл обрел бы чистую радость в муках этого стоического воина. Но сегодня Оско был нужен ему в лучшем виде, и он жалел, что нет другого способа. И все же почувствовал легкую иронию.

– Станет еще хуже, если начнется бой, и твои люди будут бесполезны. К счастью, вы нам не понадобитесь. Как только мы высадимся, вы оклемаетесь, и глазом не успеете моргнуть.

Брови Оско выразили недовольство тем, что его назвали «бесполезным», но он промолчал, затем прищурился:

– Почему «если»? Разве твои способности здесь… непригодны? Разве не пора тебе уже высматривать глазами духа?

Кейл снова посмотрел на корабли и волны и согласно кивнул. Он задышал и почувствовал колыхание воды, осознавая, что под ним – течения, столь протяженные и мощные, что устрашили бы любого, кто способен понимать. Он ощутил муссон, и заключенное в воде тепло, и проносящийся над ней Северный ветер.