Короли(СИ)

- Этот стервец обменял свою семейную реликвию на мою жизнь... Отдал свое ожерелье Шинигами, выторговав у того мою быструю и не совсем безболезненную кончину. Конечно же, я не мог с этим мириться. - Прошептал Мадара, неожиданно присев перед юношей. - Я ведь вырвал ожерелье прямо из костлявых пальцев бога смерти... Вот этими именно руками, - поднял он к лицу свои ладони, спрятанные под перчатками, - а они спалили мое тело, чтобы я не смог вернуться к жизни. Ты и не догадываешься, как весело на грани жизни и смерти, в двух мирах одновременно... проклятому и мертвыми и живыми...

- Стольких убил... Людей, которые никоим образом не связаны с твоими проблемами... - прошептал Саске в ответ, смотря на Мадару в упор и не отдавая отчета собственным словам. Словно и не он говорил, словно и не его мысли были, но непременно родившиеся в нем и его взволновавшие. - Не много ли ты хочешь ради мести? Не пора ли прервать этот круг творения зла в ответ на сотворенное зло? - И только сказав это, юноша понял, что опять отдался тем чужим мировоззрениям, насильно насаженным, принадлежавшим Узумаки, а не ему. Крепко ухватившись за подбородок юноши обтянутыми кожаной перчаткой пальцами, Мадара с силой приподнял его, взглянул Саске в глаза.

- Как же ты похож на Изуну... - с чувством и даже неким сожалением прошептал он. - Такой же ветреный, честный, добрый и совсем не понимающий жизни младший братик...

Саске хмуро смотрел перед собой. Не совсем соображая от пленивших его ощущений и не совсем отдавая отчет происходящему.

- Пошел ты... - наконец, сплюнул он.

- Жаль, Саске,- отпустив лицо парня, Мадара без особых усилий сорвал с его шеи нить с бусиной. - Уверен, будь ты знаком с моим братом в моем времени, ты бы разделил мои мысли. Хотя... у тебя ведь причин для мести больше, чем у меня? Интересно все же... кого имел ввиду мой брат, говоря о последнем из Учиха... тебя или меня?

Ответа не последовало. Глупый ребенок.

Снял с собственной шеи кулон, отобранный у джинчуурики. Собранные вместе две алых бусины побелели, замерцали.

Излучаемый ими свет пульсировал, повторяя ритм биения сердца старого Учихи. Оторвав взгляд от их мерцания, Мадара взглянул перед собой. Далекие отголоски битвы лишь изредка доносились сюда, в подсознание, во владения видений и иллюзий.