Короли Вероны

Так, комментируя положение каждой планеты и каждого созвездия, Игнаццио прочел гороскоп до конца. Он столько раз повторил слова «своенравный», «изобретательный», «проницательный», «умный», «быстрый» и «настойчивый», что Пьетро не мог сдержать изумления. Астролог, однако, не скупился и на предупреждения о том, что Ческо не раз будет становиться жертвой своих страстей. Слова «неукротимый», «одержимый», «чувственный», «непостоянный» то и дело слетали с языка Игнаццио да Палермо. Ческо суждено переживать периоды полного безразличия и тоски. Ему будет трудно принять единственно правильное решение. Он не сможет поддерживать длительные отношения с кем бы то ни было, особенно с женщинами. Трижды он будет серьезно любить, однако женится лишь один раз. Влияние Венеры особенно опасно для Ческо в юности, когда мальчик становится мужчиной. Ческо придется собрать в кулак свою сильную волю, чтобы побороть страсти — иначе он падет их жертвою.

Меркурий словно преследовал Ческо.

— А это по вашей части, сир Алагьери, — произнес Игнаццио.

— По моей? — опешил Пьетро.

— Во всяком случае, мне так кажется. Вы спасли Ческо жизнь. Если я не ошибаюсь, ваше влияние на него будет самым длительным. Вам на роду написано занимать в его судьбе очень важное место. — Игнаццио сел и бросил быстрый взгляд на мавра. — Это в общих чертах. Ничто, — астролог интонацией выделил это слово, — не указывает на то, что Ческо не удастся победить свои страсти. Но на его пути опасностям и ловушкам нет числа. Их куда больше, чем до сих пор явилось на пути Капитана. — Астролог пальцем ткнул в точку, о которой до сих пор не говорил ни слова. — Вот мы и добрались до предзнаменований, что были в день рождения Ческо. Вы, возможно, слышали, что в день рождения Скалигера наблюдалось множество благоприятных знамений. Теодоро видел их все. Как я уже говорил, никто из нас не присутствовал при рождении Ческо. Более того: нам не удалось найти надежных свидетелей событий той ночи.

— А когда Ческо родился? — спросил Пьетро.

Катерина снова взялась за вышивание. Не отрывая глаз от узора, она произнесла:

— Он родился в Падуе глухой ночью во время июньских ид.[56]

Игнаццио продолжил:

— Я прибыл в Венецию в начале римского года. Первым делом я отправился в Виченцу, чтобы побеседовать с мадонной Катериной и посмотреть на ребенка. Затем я поехал в Падую, где расспросил местных астрологов. Я не мог получить четкую картину движения второстепенных планет, каковое имело место в ту ночь. Падуанские астрологи утверждали, что одна из звезд пересекла небосклон справа налево — то есть с востока на запад — примерно в час рождения Ческо. Это было бы прекрасное предзнаменование, лучшее из всех возможных. Гороскоп, который мы столь внимательно изучили, составлен с учетом этого наблюдения. Падение звезды уравновешивает все противоречия и усиливает черты характера Ческо. Он преуспеет во всех делах. Он достигнет величия, какого в Италии не знали со времен Цезарей. Я не сомневаюсь: с таким предзнаменованием Ческо в жизни ждут лишь слава и успех.

— Согласно гороскопу, Ческо станет Борзым Псом, — добавила Катерина.

Пьетро почувствовал, что и астролог, и Катерина чего-то недоговаривают.

— Насколько я понял, имеются и другие обстоятельства.

— Ты правильно понял, Пьетро. — Катерина отложила вышивание и взяла последний свиток. — Есть и обратная сторона медали.

Игнаццио ногтем отковырнул печать.

— Первый гороскоп Ческо, сир Алагьери, основан на заявлении, что звезда падала с востока на запад. Однако у меня имеются свидетельства человека, мнение которого я ценю выше, нежели мнения всех остальных астрологов, вместе взятых. Этот человек утверждает, что звезда действительно пересекла небо в час рождения Ческо. Но он клянется, что звезда двигалась с запада на восток. — Игнаццио развернул последний свиток. — Второй гороскоп Ческо составлен на основе этого заявления.

И дома, и планеты были те же, что в первом гороскопе малыша, однако отношения между ними несколько изменились. Линии пересекались уже под новыми углами; те их них, что в первом гороскопе обозначались зеленым и синим цветом, теперь стали красными и желтыми.

— В чем же разница? — удивился Пьетро. — Планеты остались на своих местах. — Никогда в жизни он так не интересовался астрологией.