Короли вкуса

– Никакие загорцевские деньги тебе на фиг не сдались, – обращаясь к Агнии, уже уверенно заговорила Вероника. – Точнее, деньги-то ты любишь, но масштаб – откровенно не твой. И ты согласилась «помочь» не из-за несчастной тысячи. А для того чтобы, если вдруг выиграет Загорцев, могла сознаться, что пронесла контрабанду. Прилюдно покаяться, закатить душещипательную истерику и заставить Ильичева пересмотреть результаты. Сама ведь говорила – это телевидение, там любят шоу! Так?.. И уж во второй раз, если бы Ильичев вдруг присудил победу Загорцеву, поклонники твоего Олежека его бы на куски порвали. А продюсеры добавили.

Агния и Корсаков подавленно молчали.

Вероника тоже замолчала. Ей стало до того противно, что не знала, о чем говорить дальше. Даже смотреть на застывшую в онемении парочку было неприятно.

Достала телефон. Нужно позвонить Тимофею. Он умный – вот пусть сам и думает, что делать с этими двумя. А у нее от откровений сегодняшнего утра и так голова кругом.

Но набрать номер Вероника не успела. В дверь снова позвонили. Совсем не так, как звонил Корсаков – на этот раз трезвон был настойчивым и требовательным.

– А теперь-то кто? – Вероника повернулась к Агнии. – Кого еще ты ждешь?

– Не знаю… – пробормотала та.

Выглядела она растерянной. Кажется, и впрямь никого больше не ждала.

– Я открою, – объявила Вероника.

Возражений не последовало.

Вероника подошла к двери. Посмотрела в глазок. Разглядеть что-либо в темноте коридора, как ни старалась, не смогла.

– Кто там?

– Уголовный розыск, – отозвались из-за двери. – Старший лейтенант Зубарев.

– О, боже… – простонала Вероника. – Только тебя не хватало.

Темная фигура за дверью подобралась.

– Уважаемая, откройте дверь! – рявкнул Саша. – Не вынуждайте принимать меры.

Вероника обреченно открыла.

– Ух ты. Кого я вижу… – Саша окинул ее взглядом. – Ладно, с тобой потом разберемся.

Он властным жестом отстранил Веронику с дороги. Вошел в квартиру.

– Гражданин Корсаков? – Вот его присутствию здесь, в отличие от Вероники, явно не удивился.

– Да, – пробормотал тот.

– Документы предъявите. И собирайтесь, поедете со мной в отделение. И вы, гражданка Соколова, тоже. Приготовьте документы.

– За что?! – Агния взвизгнула. – Почему?!

Саша поморщился.

– Гражданин Корсаков – по подозрению в убийстве гражданина Ильичева. А вы – по подозрению в укрывательстве преступника. Мы вашего Корсакова уже сутки ищем.

– Подожди, – вмешалась Вероника. – Корсаков не виноват! То есть виноват, конечно, но не в убийстве.

– Да ты че? – заинтересовался Саша.

– Точно! Они сами только что признались. Понимаешь, Агния принесла специальную муку. Манитобу. То есть принесла-то она ее для Загорцева, но…

У Вероники зазвонил телефон.

Тимофей.

– Да чтоб тебя, – ругнулась Вероника, – умеешь же вовремя! – Схватила трубку. – Алло. Слушай, как ты удачно позвонил! Здесь так интере…

– Нет времени, – оборвал Тимофей. – Запиши адрес.

37

Тимофей достал из холодильника кувшин с холодным чаем и наполнил стакан. Кофе гораздо лучше стимулирует мыслительную деятельность, однако в такую жару горячий кофе напоминает скорее медленный и мучительный способ свести счеты с жизнью. Холодный же кофе стимулировал только рвотный рефлекс.

Сделав глоток, Тимофей подошел к окну, выглянул на улицу. Если бы спустя секунду его спросили, что он там увидел, не нашелся бы с ответом. Если бы спросили, что за вид открывается из окна, растерялся бы еще больше.

Окружающая реальность почти не занимала места у него в сознании, зато там удобно расположились все элементы текущего расследования. Не нужно было ни огромных досок с фотографиями и нарисованными маркером стрелочками, ни хитроумных компьютерных программ, систематизирующих данные.

Программы требовались только для того, чтобы находить информацию, а уж как с ней работать дальше – об этом Тимофей знал больше, чем кто-либо и что-либо вне его.

Итак, на съемках кулинарного шоу убит некто Ильичев. Сколько бы Вероника ни объясняла ему значимость этой фигуры, для Тимофея не изменилось, в общем-то, ничего. Известный ведущий, знаменитый кондитер. Судя по просмотренным видеозаписям, наслаждался комплексом бога и имел на то полное право, поскольку общепризнанно считался лучшим в своем деле.

По горячим следам взяли Загорцева. Загорцев, очевидно, не виноват, хотя бы потому, что подставить его пытались слишком уж топорно, как по учебнику для начинающих кидал. Но сама техника подставы вызывает вопросы.

Пакет из-под яда в кармане штанов.

Кто мог его туда положить незаметно для Загорцева?

Первый же напрашивающийся ответ – женщина. И сразу становится понятно, почему Загорцев так странно юлит и недоговаривает. Там, где замешаны чувства, логика у людей нередко отключается, и это чрезвычайно мешает работе.

С другой стороны, зачем сковывать себя стереотипными схемами мышления? Это может быть не женщина, а мужчина. Вспомним, как Загорцев шпионил за Ильичевым, когда тот переодевался. Интерес к лицам своего пола Загорцев отрицает, но это не значит ровным счетом ничего.

– Убийца – женщина, – сказал Тимофей вслух. – Или мужчина нетрадиционной ориентации.