Короли вкуса

– Тиша, отпусти меня домой, – в конце концов взмолилась Вероника. – Я вчера целый день проторчала в Зеленограде, вскочила в безумную рань, наблюдала полет Загорцева, общалась с трупом и рисковала жизнью, стоя на подоконнике восьмого этажа. Я, в конце концов, в одной и той же майке хожу уже два дня!

– Ты можешь взять мою майку, – предложил Тимофей. – Выбирай любую.

– Нет уж, – отрезала Вероника. – Я домой. У тебя кровать неудобная и ванная жуткая. И вообще, ты скоро в полицию уедешь. На сколько тебе там назначили?

– На пятнадцать тридцать.

– Во-от. Между прочим, черт их знает, зачем они тебя зовут. Вдруг контакты Леопардихи принесут на блюдечке с голубой каемочкой? Или тебя, пока там общаться будешь, как принакроет! Как засияет свет в конце тоннеля! В два счета Леопардиху отыщешь. А я пока посплю. А?

– Ну ладно, – поколебавшись, кивнул Тимофей. – Езжай домой. Но будь на связи!

Можно подумать, когда-то не была… Впрочем, вслух Вероника этого не сказала. Счастливая, выпорхнула из Тишиной квартиры.

Через полчаса уже лежала в ванной, наполненной ароматной пеной. Любовалась нежно-голубой плиткой с изображениями ракушек и морских коньков.

Господи, какое же счастье! Особенно по сравнению с кроваво-красной душевой кабиной…

Телефонный звонок раздался, когда Вероника блаженно дремала. Ей даже сниться начало что-то приятное. Никак не связанное со слепящими фасадами гостиниц, размозженными головами и окровавленными трупами…

– Убью, – сквозь сон пообещала телефону Вероника. – И меня оправдают, это точно! Потому что издевательства над людьми запрещены Женевской конвенцией.

Телефон, лежащий на стиральной машине, продолжил звонить. Вероника нащупала вибрирующий аппарат. Промычала:

– Руки-ноги слушают. Имей в виду, голова: мы лежим в ванной и временно нетрудоспособны.

– Чего? – удивился Саша.

– Ой. Это ты… – Вероника потянулась. – Ничего, не обращай внимания.

– Не отвлекаю?

– Еще как отвлекаешь. Задремала в ванной. В надежде хотя бы остаток дня провести по-человечески.

– О…

– Что?

– Да так, – ухмыльнулся он. – Воображение разыгралось.

– Зря, – отбрила Вероника. – Пусть обратно отыгрывается. Тут полная ванна пены и все равно ничего не видно.

– О! Так даже интереснее.

– Слушай. Ты чего звонишь? – Вероника проснулась окончательно. Села. – О воображении рассказать?

– Да нет. – Саша посерьезнел. – Скорее, о твоих фантазиях расспросить.

– Это в каком смысле?

– В том смысле, что перед тем, как пулей вылететь из квартиры Соколовой, ты мне сказала, что Корсаков ни в чем не виноват.

– Э-э… Да? – Вероника мучительно пыталась вспомнить, что она сказала.

– Угу. Я, в отличие от некоторых, на память не жалуюсь. Подробностями поделиться не хочешь?

– А сам Корсаков? – мгновенно перешла в наступление Вероника. – Неужели до сих пор не поделился? Ты ведь их с Агнией еще утром увез.

– Увез, – подтвердил Саша. И контратаковал: – Так почему ты оказалась в квартире подозреваемой?

– А Агния – уже тоже подозреваемая?

– Конечно, я же сказал. В укрывательстве. Корсаков оставил нам для связи свой красноярский адрес. О том, что собирается задержаться в Москве, словом не обмолвился. И к телефону не подходил.

– А как же вы его нашли? – заинтересовалась Вероника.

Рассказанное Сашей все больше напоминало ситуацию, в которой оказались они с Тимофеем, потеряв Леопардиху.

– Да как положено, схема отработанная. Отследили по номеру, где находится, а дальше ты видела. Теперь расскажешь, наконец, что делала в квартире Соколовой?

– Расскажу, – пообещала Вероника. – А тебя можно будет попросить об услуге?

– Ну… Расценки ты знаешь. Смотря какая услуга.

– Ты можешь вот так же, как про Корсакова, узнать, где находится Леопардиха?

– Кто? – обалдел Саша.

– Блин. То есть Сабина Измайлова. Третья участница шоу, у которой был торт в виде снеговика.

– Он же – единственный не отравленный? – уточнил Саша.

– Ага.

– Ну, допустим, могу. А зачем тебе?

– Да понимаешь, – принялась сочинять Вероника, – я собиралась и у нее взять интервью. Нашла на сайте Измайловой телефон, но он выключен. А мне прямо очень надо! Можешь подсказать, как с ней связаться?

– Попробую.

– О, спасибо!

– «Спасибо» в стакан не нальешь, – усмехнулся Саша. – Ты там долго еще будешь плавать? Давай, может, встретимся через пару часов? У меня как раз дежурство закончится, и информация уже будет. А ты про Соколову расскажешь.

– Давай, – обреченно сказала Вероника.

С тоской посмотрела на осевшую пену. И выдернула из ванной пробку.

43

Когда в дверь постучали, Смуров сидел за столом и вертел в руках пакетик с камерой.

– Войдите! – просипел он.

Дверь открылась, и вошел ничем не примечательный с первого взгляда парень. Черная футболка, джинсы, коротко остриженная голова.

– Бурлаков Тимофей? – спросил Смуров.

– Да. – Парень подошел к столу и без приглашения сел. Уставился на Смурова пытливым взором.

– Адвокат? – уточнил Смуров.

За долгую карьеру бывали курьезные случаи с полными тезками. Иногда – даже трагические.

– Да, адвокат Загорцева Андрея Валентиновича, – кивнул парень.

– Мне вас иначе описывали.

– А я здесь не как адвокат.

– Почему?