Короли Жути

– Внемлите, добропорядочные жители Контова! Внемлите и восторгайтесь!

Клэй оглядел толпу в поисках добропорядочных жителей, но так никого и не обнаружил. Человек в волчьей шкуре возгласил:

– Поприветствуем «Всадников бури», кои только что вернулись из похода в Жуть…

Когда восторженные восклицания стихли, глашатай продолжил:

– Но сначала расступитесь перед «Стальными сестрами», кои в Кобальтовых катакомбах усмирили гоблинов и их грозного вождя Чахлинга!

Вооруженные стражники и человек в волчьей шкуре двинулись дальше, хлюпая по вязкой грязи тракта. «Всадники бури» – Клэй никогда не слыхал о такой банде – наверняка из собственного кармана заплатили за право торжественного шествия по главной улице Контова. О глубине карманов банды свидетельствовала грандиозная процессия, которую возглавлял отряд барабанщиков, наряженных в длинные одеяния из полос древесной коры и в шляпы, украшенные зелеными ветвями. Между барабанщиками сновали детишки, одетые лесными духами, с прозрачными крылышками за спиной. Следом за ребятней шагал человек гигантского размера, с лицом, наполовину обмазанным синей глиной, на манер дикарей, что обитали в дремучих лесах Жути и – по слухам – питались исключительно человечиной. Клэй не раз встречался с людоедами и хорошо знал, что на самом деле они предпочитали набивать себе животы хорошо прожаренной курятиной, а не сырыми ляжками незадачливого странника, но, в отличие от странников, куры в Жути не водились.

Синелицый исполин кутался в шкуру какого-то неведомого зверя, а на плече у него болтался огромный рог, похожий на выдолбленный драконий клык. Исполин корчил зловещие рожи, улюлюкал и рычал, пугая толпу, а потом затрубил в рог – протяжный звук напомнил Клэю вой ветра на горных вершинах или стоны изувеченного монстра в темной ночи.

За исполином шли гоблины, числом двенадцать, скованные по шесть в ряд длинными железными цепями, волочившимися по грязи. Гоблины, тощие и изможденные, будто попрошайки, яростно скалились и пронзительно визжали под градом гнилых помидоров и тухлых рыбин, которыми их щедро осыпали зеваки.

«Оголодали, наверное, – подумал Клэй. – То ли еще будет, как учуют крыс на палочке».

Гоблинский вождь Чахлинг, закованный в кандалы и для надежности оплетенный цепями, прихрамывая, брел за соплеменниками; лицо его было так изукрашено синяками и следами немилосердных побоев, что его признали бы редким уродом даже сами гоблины, невзирая на свои весьма заниженные требования к красоте.

К изумлению Клэя, «Стальные сестры» ничуть не походили на отважных воительниц, с которыми он когда-то сражался бок о бок. В аккуратно завитые кудри были вплетены яркие ленты, вокруг глаз чернели полосы угольной обводки, губы алели розами, а доспехи, хрупкие, как фарфор, не столько защищали от стрел или ударов меча, сколько подчеркивали соблазнительные округлости. Троица гарцевала на снежно-белых кобылицах в серебряной конской броне, начищенной до зеркального блеска.

В толпе восхищенно засвистели, и Клэй невольно скривился, ожидая, что наглеца сейчас затопчут копытами, но одна из Сестер с милой улыбкой послала зеваке воздушный поцелуй.

– Что за фигня?! – возмущенно воскликнул Клэй, ни к кому особо не обращаясь.

Гэбриель равнодушно пожал плечами:

– Я ж говорил, теперь все иначе. Сплошная показуха, работают на публику, а настоящего дела толком не знают. – Он презрительно кивнул на гоблинов. – А этих доходяг наверняка купили с торгов.

Торжественное шествие продолжалось. Отряд стражников нес трофеи, добытые «Всадниками бури» в Жути: затупленные мечи и насквозь проржавевшие доспехи времен друинской империи, подобранные на полях древних сражений. За стражниками ехала телега, груженная обломками Контова голема: глиняные куски, испещренные рунами, сложили заново, чтобы зрители осознали устрашающий размер механического воина.

– А вот это они здорово, – буркнул Клэй. – Голема так просто не завалишь.

Четверо стражников, вооруженные до зубов, вели тщедушного тролля в тяжелых железных оковах. Массивные лапы тролля были обрублены по локоть, а культи прикрыты серебряными нашлепками, чтобы конечности не отрастали заново. Два стражника время от времени тыкали зажженными факелами в монстра, который зыркал голодными черными глазами на толпу зевак.

Вслед за троллем появилась полуодетая красотка, волоча на поводке огромную обезьяну, черно-рыжую, полосатую, как тигр. Красотка улыбалась, приветственно махала зрителям и то и дело поглаживала обезьянью шерсть. Обезьяна довольно склабилась.

Внезапно толпа испуганно притихла. Клэй взглянул направо и увидел еще одну телегу, почти перегородившую улицу. Помост на десяти каменных колесах волокла шестерка волов, а на помосте высилась клетка со стальными прутьями толщиной в мужскую ногу. Сквозь прутья виднелись клочья спутанной жесткой шерсти, металлически поблескивала чешуя…

– Ох, преисподняя Морозной Матери… – выдохнул Гэб, схватив Клэя за плечо.

Тут Клэй наконец-то и сам разглядел, что именно «Всадники бури» приволокли из Жути. В клетке сидела химера. Живая.