Короли Жути

Клэй, обернувшись, оказался лицом к лицу с Маладаном Пайком, официально именуемым Первым Защитником Каскара. Некогда Пайк был наемником, лидером банды «Мародеры». Его старшие братья – близнецы, которым предстояло соперничать за право престолонаследования, погибли от руки ужасно коварного (и не менее уродливого) вождя огров по имени Икко Умпа. Пайк жаждал отомстить за смерть братьев, но каскарский владыка, не желая рисковать жизнью единственного наследника, строго-настрого запретил ему думать об этом и прибег к услугам «Саги». Наемники расправились с вождем огров, и с тех самых пор нечаянный каскарский принц относился к ним со смесью недовольства и уважения.

– Пайк, – произнес Клэй вместо приветствия.

– А говорили, что ты сдох.

– Почти. Я женился.

– И дети есть? – фыркнул Первый Защитник.

– Ага. А у тебя?

– Семь штук. – Пайк гордо выпятил грудь. – Старшенький вымахал с меня ростом, может йетика задушить голыми руками. А твой как? Вот спорим на моего лучшего скакуна, что он хладнокровный убийца, весь в тебя.

Клэй мысленно передернулся, но изобразил на лице улыбку:

– Дочка у меня. Лягушек собирает.

– Ах вот оно как. – Северянин обеспокоенно пригладил бороду, в которой поблескивала седина; широкую грудь облегала кожаная кираса с заклепками и выпуклым изображением шестипалой медвежьей лапы. – Ну, про скакуна я пошутил, понятное дело.

– Понятное дело, – сказал Клэй.

Промах Первого Защитника затмило – в буквальном смысле слова – прибытие небесного корабля, стремительно заходящего на посадку.

Клэй отчаянно скрывал свое изумление: с серых небес спускался галеон. В свое время «Сага» не раз наталкивалась на такие корабли – как правило, среди развалин древних городов Державы, – но все они были в плачевном состоянии, с разорванными парусами и проломленным корпусом. В последние годы ходили слухи, что найдено несколько почти исправных небесных кораблей, однако Клэй считал это выдумками до тех пор, пока в один прекрасный день чудесный парусник не проплыл в облаках над Ковердейлом. А вот теперь ему довелось увидеть летучий корабль вблизи.

– «Второе солнце», – пояснил Муг. – Флагманский корабль султаны.

С виду галеон выглядел вполне обычно, только паруса, формой похожие на листья, были натянуты на металлические прутья, посверкивавшие голубыми электрическими искрами. Ну и еще то, что он парил в небесах.

– Флагманский корабль? – переспросил Клэй. – А что, в Нармерии теперь флотилия летучих кораблей?

– Нет, конечно, – рассмеялся волшебник. – У нармерийцев, наверное, есть еще парочка, но, по правде сказать, во всем мире наберется штук тридцать исправных, а то и меньше. «Второе солнце» обнаружили в пустыне близ Ксанса. Говорят, у Соленой королевы в Фантре тоже есть летучий корабль. В общем, все правильные монархи обзавелись небесными парусниками.

– Между прочим, я все слышу, – сказал Матрик, жадно глядя на галеон, зависший в воздухе.

С корабля сбросили два огромных якоря, по бортовым сеткам быстро слезали нармерийские солдаты, а за борт опускали занавешенный паланкин.

Клэй, не сводя глаз с корабля, недоуменно пробормотал:

– Вот как это он?

Муг поскреб плешь:

– В смысле, как он летает? Ну, видишь, такие металлические сферы с обеих сторон?

– Ага, – кивнул Клэй.

И в самом деле, по обоим бортам, у кормы и у носа корабля, висели шары, окруженные туманной дымкой.

– Это приливные двигатели, – сказал волшебник. – Шары, изготовленные из чистого дюрамантия, вращаются в кардановых подвесах под воздействием статического электричества, накапливаемого парусами.

Клэй в жизни не слыхал о приливных двигателях, понятия не имел, что такое кардановый подвес, и считал, что дюрамантий – металл, выдуманный торговцами нарочно для того, чтобы содрать с простодушного покупателя вдесятеро больше за обычный меч.

– Короче, волшебство, – пробормотал он.

– Не совсем, – хохотнул Муг. – Но в общем похоже.

Восемь дюжих каскарцев, в латных юбках из бронзовых пластин и в ременных сандалиях со шнуровкой до колен, внесли нармерийский паланкин на вершину холма. Северян, особенно светловолосых и ясноглазых, нармерийские аристократы с удовольствием нанимали в личную охрану и платили им баснословное жалованье, однако на эту службу соглашались лишь изгои или преступники. Вот и сейчас телохранители султаны опустили паланкин на землю и замерли, стараясь не встречаться взглядом с Первым Защитником. Таинственная владычица самого южного государства осталась сидеть в паланкине, не откидывая завес, а три ее министра в узорчатых одеяниях что-то приглушенно обсуждали, потряхивая бородами, заплетенными в косицы.

Ближе к вечеру на поле древнего сражения наконец-то появились картейцы, верхом на выносливых степных лошадях. Когда они поднялись на вершину холма, желто-синие знамена Верховного Хана, уныло поникшие на равнине, заполоскались под холодным осенним ветром.

– Моя королева! – обратился к Лилит всадник во главе процессии – очевидно, сам Оболон-хан. – Взгляни, как при виде тебя гордо взметнулся мой стяг!