Королятник, или потусторонним вход воспрещён.

– Вот еще за тобой гоняться. Поедешь, как миленький!

– Фигушки! – послышался Гольгин голос, и во дворце стали захлопываться двери и ставни.

Из Дазборга подъезжали кареты с остальными королями. Но дворец стал неприступной крепостью.

Короли стучались и звали, сложив ладоши рупором:

– Мижа!

– Дамара!

– Кена!

– Фофочка! Это же я, твой папочка!

Открылось окно на втором этаже, и на фоне пальмовой зелени показался Мижа. Он приветливо помахал отцу рукой.

– Мижа! – закричал Зерёша Четвёртый. – Поехали домой, её величество мама ждёт!

– Не могу, – ответил Мижа. – В другой раз!

– Какой другой раз?! Война же! А в плен попадёшь – ты же за всю Врандзию заложник!

В это время король Избании Фазя Девятый кричал своей дочери, которую увидел в другом окне:

– Надаженька! Ты с ума сошла! Здрана в опасности!

– Значит, надо заступиться, – отвечала из окна Надажа.

– Я же занят! Я с Врандзией воюю! – объяснял Фазя.

– Я же с Избанией воюю, – оправдывался перед сыном Зерёша, кивая на Фазю. – Вон с ним.

– Значит, не надо воевать, – отвечали дети.

– Ну, знаешь ли! – рассердился Зерёша. – Он, во-первых, первый полез. А во-вторых, это пока не твоё дело. Вырастешь – сам будешь воевать.

– Не буду! – сказал Мижа.

– Это ты сейчас так говоришь. И чему вас только в Школе учат! Ну, хватит, поехали. Ты меня любишь?

– Очень люблю, но не поеду!

Переговоры до вечера не привели ни к чему. Королевичи не хотели предавать свою Школу, своего профессора, всю Здрану. И Журига. Журигу-то некуда было ехать, его мама сидела в тюрьме.

Гольгин отец предлагал штурмовать дворец. Вышибить дверь, и дело с концом. Но дверь была еще очень крепкая, а двероломной машины никто из королей с собой не захватил. Зерёша Четвёртый с Фазей Девятым, наплевав на свою войну, вместе приволокли из-за сараев длинную пожарную лестницу и приставили к окну второго этажа.

И… замешкались. Было от чего: на лужайку перед дворцом рысью вбежало чудо невиданное – зверь-гора на четырёх ногах-колоннах, о двух больших ушах лопухами, с двумя огромными зубами и длинным толстым хоботом! Земля гудела и подпрыгивала при каждом шаге чудища. Видели короли слонов на картинках, но что они так велики и ужасны, не могли и представить. На загривке слона, в бамбуковом теремке восседал чернокожий мужчина, седой и мускулистый, с копьём в руке. Без сомнения, это пожаловал сам властитель Южных остовов Мидя Крокодил.

– Вот это да! – дрогнувшим голосом восхитился Зерёша. – Мне бы таких чудовищ эскадрон. Мы бы всех в порошок…

Он не договорил. Слон поднял хобот кверху и оглушительно затрубил! Короли закрыли уши ладонями, во дворце зазвенели стёкла, а с ветвей окрестного леса поднялись толпы испуганных ворон.

И в окне второго этажа появился… Нет, не Крижа, а заспанный человек в старинных лохмотьях. Заросший клокастой бородой, перепутанной обрывками лиан и бурыми листьями.

– Ну, вы, расшумелись тут! – гаркнул он сердито на весь двор. – Поспать человеку не дают!

Пробудившийся сноровисто ухватил прислонённую лестницу, втащил её в окно и накрепко захлопнул раму. Можно догадаться, что он сделал потом. Правильно – завалился спать дальше!

– Лестница! – запоздало спохватился Фазя Девятый.

– Пустяки, – отмахнулся Зерёша. – теперь с нами слон, он любую дверь сломает.

– Тумпо не будет ломать дверь, – возразил король Мидя Крокодил, спускаясь со слона и разгружая вещи. – Завтра мы с ним пойдём записываться в армию на защиту Здраны.

И Мидя повёл могучего друга на берег Моря пастись в сочной зелени.

Никто из королей не поехал ночевать в гостиницу, расположились вокруг дворца лагерем, жгли костры. Король Анклии пожертвовал в общий котёл здоровенного кабана.

– Сам добыл на охоте, – похвастался он. (Хотя, по правде, купил кабана на базаре в Дазборге и вёз домой.)

Самостоятельный долговязый король Доля Второй сделал из кабанятины замечательный шашлык. Гольгин отец, когда ел, чуть не откусил себе палец.

Ночь была тёплая, звёздная и историческая. В кустах чавкал слон Тумпо. Во дворце совещались королевичи. Под стеной у костра – короли. Пример чернокожего Миди тревожил их совесть.

– Вообще, конечно, жалко эту Здрану, – рассуждали короли, глядя на огонь и вороша угли. – Поэты у них расплодились, художники. Дороги хорошие. Торговать, переговоры вести удобно. Кабаны вкусные. Одна такая страна, конечно, нужна. А этот солдафон из Тании Здрану захватит – и ведь не остановится, за нас возьмётся…

Словом, ближе к рассвету короли сдались. Решили оказать Здране военную помощь. Фазя и Зерёша помирились. (Не обещаю, что навсегда, но помирились.) По этому случаю все короли хлебнули малость пуркунтского вина. Вино было такое хорошее, что за бокалом Зерёша Четвёртый в ту ночь подружился с королём Пуркунтии.

– Нравится мне ваша Врандзия, – признался король Пуркунтии. – Хочешь за наследника твоего свою Дамарку выдам? Она красивая! А в приданое – два графства…

– Да с радостью! – ответил Зерёша. – Вот еще сына спрошу. Сейчас такое время – надо спрашивать.