Корона Аквилонии

Следует напомнить, что подобные приговоры бывают двух видов. Исходом первого являются плаха или виселица, ликующий народ в праздничных одеждах, коему зрелища публичных казней не приедаются, вопли глашатая, палач в красной или белой маске - все зависит от того, кто взошел на эшафот, дворянин или простец… Второй приговор заканчивается менее помпезно: прилетевшая из-за деревьев стрела, а то и просто случайное падение с лошади на охоте. Рассказывают, будто истинным шедевром являлось покушение на графа Этуаля: когда граф спускался по лестнице родового замка, из ниши на него свалилась мраморная статуя его прадеда-полководца.

Статуя даже не раскололась, а вот месьор Этуаль был задавлен тяжелым образом великого предка. Впрочем, графа никто не заставлял продавать тайные отчеты казначейства Офиру сам виноват…

Как много тайных и явных приговоров сейчас сочиняет барон Гленнор - никому не ведомо. Я могу быть твердо уверенным только в одном: перо в его руке не дрогнет, а исполнитель выполнит приказ, ибо неисполнение тотчас повлечет за собой новый приговор. Никакой лирики, господа мои - мы ведь не в четыре шарика играем!

Хотелось бы знать, когда наступит столь ожидаемая мною ночь и Латерана на неколько колоколов превратится в полновластного хозяина если не всей Авкилонии, то столицы королевства. Надеюсь оказаться в самом центре общего веселья. Будет о чем вспомнить лет через сорок, в любимом кресле у камина, за бокальчиком красного пуантенского…

* * *

В сравнении со значительной частью крупных городов Аквилонии, пребывающих ныне в упадке, Танасул удивляет относительным благополучием. Да, из герцогства высасывают безмерные налоги, королевский наместник чувствует полную безнаказанность и представляет собой кровожадного самодура, торговые пути на Киммерию и Пограничье в запустении, но рядом с унылой Тарантией Танасул почему-то кажется более оживленным и богатым. Странно. Всеобщее обнищание государства не могло не отразиться на столице герцогства.

В Танасул я отправился под своим настоящим именем и с грозной бумагой, подписанной бароном Гленнором - город находится далеко от столицы, в земли Полуночи давно ссылают неугодных королю дворян, а претерпевшие опалу люди постоянно нуждаются в бдительнейшем надзоре: вдруг удумают заговор? Таким образом я совершенно законно прибыл проверить, как поживают удаленные от Тарантии злодеи короны с громкими титулами, проворовавшиеся чины из столичных коллегиумов и просто неудачники, которые однажды попались в когтистые лапы аквилонского правосудия.

Караул у городских ворот заглянул в подорожную и сдержанно залебезил: как же, господин граф из самой столицы прибыли! Вообще-то, закон о пошлинах на въезд в город один для всех, от золотаря до Великого герцога, но меня впустили бесплатно. Замечательно, сохраню лишние полтора кесария! Тем более, что жалование не платили уже две луны.

Первым делом отправимся в здешнюю резиденцию Латераны, над коей начальствует один из моих старых приятелей, месьор Ларе из Камбона. Он не дворянин, родом происходит из гильдии ювелиров, однако десять лет назад попал в поле зрения тайной службы как талантливый сыскарь, самостоятельно распутавший аферу с контрабандой поддельных алмазов из Немедии - ювелирная лавка его отца едва не разорилась. Молодому человеку предложили службу в Латеране и Камбон сделал у нас недурную карьеру. Начальник Танасульского коллегиума звание, равное моему!

Я вместе с Камбоном трудился в Аргосе, когда в 1279 году Латерана готовила смещение короля Армевия и его супруги-кофийки, заставившей мужа предпринять враждебные по отношению к Аквилонии шаги - мы стояли в одном шаге от войны, но дело удалось уладить с помощью нашего тайного боевого отряда "Черный беркут" и симпатизирующего Трону Льва брата короля, коему и достался престол. Камбон тогда показал себя с лучшей стороны и с тех пор мы дружим - иногда заезжаем в гости и обмениваемся письмами, насколько позволяют время и возможности.

Наша управа притаилась во чреве огромного несуразного здания городской ратуши Танасула - это настоящий архитектурный монстр, обросший десятками флигелей, пристроек, башенок и портиков. Ратуша занимает целых три квартала, может похвалиться полудесятком внутренних дворов, высоченной и на редкость уродливой главной башней, и неизмеримым количеством боковых ворот. Я, как особа отмеченная доверием высших, со всей полагающейся помпой заявился в ратушу через главный вход, надменно сунул под нос начальника стражи подорожную, в которой заодно обозначались мои полномочия и потребовал проводить к месьору Камбону, в этом кошмарном доме заблудиться было бы проще, чем в знаменитых подземных катакомбах Тарантии.

– Ты откуда? - вытаращился Камбон, узрев меня на пороге кабинета. Даже не поздоровался. Я, оценив мозаичный портрет Сигиберта Завоевателя (ай, как неосторожно! А где же пресветлый лик Нумедидеса?) легко поклонился, бросил на стол пергамент и сказал: