Корона Аквилонии

Подготовка к перевороту вошла с решающую стадию. Я попытался учесть большинство мелочей, которые облегчили бы задачу крепко взять власть в первые, самые тяжелые и непредсказуемые дни. Подготовлены королевские указы, которые будут незамедлительно оглашены на площадях Тарантии - нам необходимо сразу завоевать симпатии народа. Ничего особенного в сих ордонансах не написано: обещаются вольности, милости и непременное послабление бремени податей, объявляется о низложении "преступной своры", ограбившей свой народ, заодно указы пестрят красивыми словами о величии, тысячелетних традициях, славной истории, прежних победах и прочих свершениях, коими обязан гордиться любой патриот и верный подданный древней аквилонской монархии, возрождение каковой мы воочию наблюдаем. Народу нравятся громкие эпитеты и щедрые обещания.

Есть и другие указы, не подлежащие широкому оглашению. Над ними я трудился вместе с Троцеро, его наследником и Конаном Канах, который неожиданно показал себя человеком вполне искушенным в политике - что ни вечер, я закрывал окна кабинета черными шторами, усиливал караулы возле моих покоев и с помощью мэтра Савердена открывал Синий Портал. Работали мы до глубокой ночи, а то и до рассвета. Думаете, очень просто расставить новых людей на освободившиеся посты, причем выбрать из десятков чиновников тех, которые хотя бы первые несколько седмиц будут верны новой власти и не осмелятся воровать или плести интриги?

Мы довольно быстро придумали, кому отдать самые высшие посты и при этом не обидеть династии Великих герцогов. Канцлером, понятно будет Публио - он происходит из Тауранского семейства, родной дядя нынешнего герцога. Троцеро, услышав имя старого прохвоста, вначале посмеялся, но после моих объяснений, включавших историю с танасульскими налогами, согласился. Казначейство мы отдали герцогу Ришильди - подающему надежды молодому человеку из Боссонской династии, который весьма умело управлял денежными делами армии Черной реки. Главное достоинство Ришильди - кристальная честность, а такие казусы случаются раз в столетие, не стоит упускать шанс. Военный коллегиум достался легату Паллантиду, много лет командовавшему гвардейским отрядом Черных Драконов, он же временно будет возглавлять гвардию короны - Паллантида хорошо помнят в полку, а его внезапная отставка превратила Драконов в тихих недоброжелателей Даргена Шамарского и его сына. Тем более, что я переговорил с некоторыми сотниками этого отряда и привлек их на сторону заговора. Отказал только один, чем и подписал себе приговор - спустя два квадранса господин сотник неудачно упал с лошади и разбился насмерть. Увы, увы… В таком серьезном деле потери вполне допустимы. Что значит одна жизнь, когда на кон поставлена судьба государства и тысяч других людей?

Дата назначена - десятый день третьей весенней луны, то есть через две с половиной седмицы. Завтра я отправлюсь в замок короны и доложу канцлеру, что герцог Троцеро убит пиктами. Сам Троцеро на некоторое время тайно покинет свое войско и переберется в Тарантию, на мою виллу. Просперо и Конан объявят армии, что Великого герцога похитили конфиденты короля и объявят Рокод по всем правилам. Конные сотни начнут скрытно выдвигаться на левый берег, расчищая дорогу пешим тысячам. Я смогу убедить Нумедидеса, Даргена Шамарского и прочих, что особой опасности Рокод не представляет и посоветую направить им навстречу верные королю гвардейские отряды из Шамара. Охраной замка в отсутствие преданных Нумедидесу сотен займутся Черные Драконы и арбалетчики Боссонского полка.

Диспозицию сражения мы определим заранее - Латерана сама выберет время и место, наиболее удобные для войска Пуантена. Почти уверен, одним сильным ударом мы уничтожим гвардию короля в поле неподалеку от столицы и тем самым избежим возможных вооруженных столкновений в самой Тарантии. А переворотом в замке займутся мои "Беркуты", специально обученные действовать именно в таких условиях…

О том, что будет происходить утром назначенного дня я предпочитаю не думать. Как говорит граф Кертис - поживем, увидим.

* * *

– Ваша милость, - в кабинете неслышно появился секретарь, - из города доставили спешное послание. Судя по всему - от немедийцев.

– Хвала богам, Лорас изволил очнуться! пробурчал я, разрывая плотный коричневый конверт с гербовой печатью графа. - Сколько же можно ждать! Та-ак, а это что еще такое?

Записка почему-то на зингарском языке. Ничего похожего на ровный, крупный почерк Лораса - малюсенькие бисерные буковки, рука женщины. Почитаем.

"Милый барон, я готова встретиться с тобой в салоне герцогини Лавланэ от шестого до восьмого полуденного колокола и передать пожелания всего наилучшего нашему общему другу К.К… Росита".

– Оседлать моего коня! - взревел я, увидев,что единственная стрелка кабинетной клепсидры приближается к отметке шестого колокола.

– Быстро! Я еду в Тарантию!

– Охрана? - невозмутимо поинтересовался секретарь.

– Два ликтора, из "Беркутов". Пусть оденутся небогатыми дворянами.