Корона для миледи

Взяв серебряное зеркало, она стала разглядывать безупречный изгиб своих черных бровей, затем переменила положение отполированного диска так, чтобы в нем отразилось пожилое лицо Грои под серым льняным платком. Это лицо было таким же привычным для Эльгивы, как и ее собственное, тем не менее в этих бледных глазах таились секреты, которые она никогда не могла постичь.

— Расскажи мне еще о пророчестве, — сказала Эльгива.

Обычно хмурое лицо Грои осветилось хитрой улыбкой.

— Вам суждено стать королевой, миледи, — ответила нянька. — Ваши дети станут королями. Вам остается лишь протянуть руку и взять то, чего вы желаете.

Эльгива надула пухлые губы, изучая их в зеркале.

— Это я и собираюсь сделать. Я собираюсь заставить Этельстана вожделеть меня этим вечером.

Она хотела, чтобы он возжелал ее именно таким образом, против которого священники горячо выступают в своих проповедях.

— А как может быть иначе? — спросила Гроя. — Вы столь же прекрасны, сколь и богаты. Даже король вас возжелал, хотя вы были тогда совсем дитя.

Эльгива улыбнулась, с наслаждением вспоминая свою встречу с королем на святках три года назад. Она подкупила служанку, чтобы та помогла ей сбежать из покоев леди Эльфгифы, где все вечера посвящали молитвам, и в темном переходе непреднамеренно столкнулась с королем. Этельред не позволил ей упасть, сильно прижав к себе. Он удерживал ее так намного дольше, чем требовалось, и расспрашивал, не ушиблась ли она. Эльгива отвечала ему со своей самой очаровательной улыбкой на устах и охотно прижималась к нему, пока он держал ее в своих объятиях. Затем с ловкостью, которая не могла ее не восхитить, он просунул руку в вырез ее платья и принялся ласкать ее грудь. Она, конечно, ему это позволила, потому что он был ее королем, а также потому, что она была слишком сильно потрясена, чтобы воспротивиться. К тому же ей это понравилось. Кто бы мог подумать, что у такого старика столь ловкие и умелые руки?

Она позволила зародиться надежде на то, что он отведет ее в свои покои, но именно в этот интересный момент появился один из его приближенных и увлек короля на какую-то встречу. Таким образом, ее короткое свидание с Этельредом подошло к концу.

Наклонив зеркало чуть ниже, она стала рассматривать свою полную грудь и массивное золотое ожерелье, подаренное братом Вульфом. Именно Вульф рассказал отцу о ее небольшом романтическом приключении с королем. Отец, который всегда отличался тем, что сначала бил, а потом уже задавал вопросы, огрел ее с такой силой, что у нее брызнула кровь из губ и носа. Он бы ударил ее еще раз, если бы между ними не выросла Гроя, держась за языческий амулет, висевший у нее на шее, и угрожая проклятием. Рука отца замерла в воздухе, поскольку он опасался Грои и ее проклятий и снадобий. Тем не менее он излил на Эльгиву поток грязных ругательств, называя сукой и шлюхой, и отослал со своего двора в тот же день. Она до сих пор его за это ненавидела, но урок усвоила. Теперь она была крайне осторожна в том, какие секреты следует доверять своему любимому братцу.

— Я рада, — сказала она, — что не отдала свою девственность королю. Это была бы напрасная жертва.

— Поскольку у него уже была жена, — подтвердила Гроя, и ее лицо в зеркале снова приобрело угрюмое выражение, — несомненно, вам это не принесло бы особой пользы.

Ну, возможно, если бы она стала любовницей короля, ее земельные владения и богатства преумножились бы, но она и так уже была одной из самых состоятельных женщин в королевстве и одной из немногих, кто лично владел своими поместьями. Однако королевой ее это все же не сделало бы, а именно этого она и хотела в действительности. Гроя сказала, что в конце концов она станет матерью королей, и это значит, должно быть, что ей нужно выйти замуж за Этельстана, который непременно воссядет на трон, когда умрет его отец.

А следующие две недели Этельстан и двое его братьев проведут под крышей этого дома, празднуя святки. Это замечательно. И, что еще лучше, здесь нет ее отца, хотя он чуть было все не испортил, настаивая на том, чтобы она поехала с ним на юг, чтобы праздновать святки при королевском дворе. Он хотел заставить ее провести Рождество на коленях, в молитвах в обществе супруги короля и ее придворных дам. Однако ей удалось хитростью этого избежать, и она сейчас улыбнулась, вспомнив, как омрачилось чело ее отца, когда она как бы между делом обронила, что надеется поближе познакомиться с королем во время пребывания при дворе. Он угрожающе поднял руку, и Эльгива уже испугалась, что он ее ударит, но Гроя быстро утащила ее из комнаты, яростно распекая, и это ее спасло. После того случая не было сказано более ни слова о ее поездке на юг, и теперь, когда ее отец и старший брат отсутствовали, она могла делать все, что ей заблагорассудится. Вульф, несомненно, не станет ей препятствовать.

— Я считаю, что у лорда Этельстана королевский вид, — сказала она.

У него, как и у короля, были золотистые волосы и привлекательное лицо с правильными чертами.

Гроя фыркнула.