Корона и Венец (СИ)

«Мы, конечно, будем умирать, но без пользы. Все планы о возрождении флота пойдут прахом. Деньги, которые теперь дают с охотою, возьмут назад, ибо истратят на войну. На Турцию надеяться нечего. Возрождающийся Севастополь сожгут; там нет укреплений. В случае неуспехов отношения могут перемениться, и Европа, теперь скорее расположенная к России, пожалуй, повернется к англичанам… Наконец — в случае неудач опять поднимет голову враг внутренний — от поляков Кавказа до столичных нигилистов и «народников».

«Я предвижу бедствия и умоляю кончить миром. Всем известно, государь, что Вы одни без чьей-либо помощи стали за честь России; пора сдать в упорстве, тем более, что англичане ищут отступления…»

Не штатский паникер писал и не салонный стратег… Что бы сказал этот умный старик услышь он сии речи?

Между тем от Балкан Обручев перешел к туркестанскому вопросу.

— Полагаю, — вещал он, в целях военно-стратегических нам бы следовало как можно скорее занять Памир. Ибо это и много ни мало — ворота в Индию.

Георгий пожал плечами — из уроков географии он запомнил лишь то что Памир — обширное высокое нагорье в Средней Азии, расположенное в верховьях Амударьи и Тарима, между Тянь-Шанем на и Гиндукушем. Высота его десять — двенадцать тысяч футов над уровнем моря, имеющее суровый климат, исключающий возможность земледелия, скудную растительность, и животный мир, «слагающийся из полярных, степных и горных форм» и «ничтожное кочевое население».

— Позволю себе некое отступление в недавнюю историю… — после краткой паузы продолжил Обручев.

Англо-русским соглашением 1873 года. Условлено было между обоими государствами, что влияние России не должно распространяться на левый берег реки Пандж, а влияние Англии — на правый. Соглашение это в 1883 году нарушено было англичанами, которые побудили афганцев занять Шугнанское шахство, с вассальными ему Рушаном, Шахдарой и Гунтом — благодаря чему сфера влияния Афганистана распространилась далеко на правый берег Панджа и достигла до окраин Памира. Министерство иностранных дл, хотя и опротестовало столь существенное нарушение договора, но, в виду политических событий того времени, английское правительство не нашло возможным удовлетворить законных требований нашего министерства и занятые провинции остались во власти Афганистана.

Осенью 1888 г. наместник Северного Афганистана Исхак-хан, двоюродный брат короля Абдурахмана, отложился и просил защиты и покровительства у Александра Александровича…

События эти застали англичан врасплох и уже в ноябре 1888 г. в памирских владениях и Бадахшане водворились законные владетели, а в Мазар-и-Шариф — укрепился Исхак-хан. Если бы не промедление России — весь Северный Афганистан вошел бы в состав империи и Россия встала бы твердою ногою на Гиндукуш.

В голосе Обручева прозвучала злая тоска.

Афганистан — который обходился британцам в миллион двести рупий примерно в год и в котором видели оплот, против России, рушился уже сам собой…Происшествия эти чрезвычайно подняли престиж России…

Но увы — в прошлом году афганские войска вторично завоевали шахство. Завоевание сопровождалось неслыханною даже в Азии жестокостью. Население в занятых местностях вырезалось поголовно, селения выжигались, поля вытравливались…

Так ли иначе — сейчас наши с британцами границы разделяет полоса гор — за ними уже Кашмир — Индия. И если нам занять Шугнан то открываются блистательные перспективы для нашей азиатской политики.

Вероятно вы знаете ваше величество — в Россию приходили тайные послания от многих индийских правителей. («Почему не знаю?»)

Они ненавидят англичан. Как только русская армия перевалит через Гиндукуш, к ней присоединится огромное войско.

— Государь не давал этим делам ходу, — продолжил полковник. И напрасно как видится. Это самый большой кошмар британцев.

Георгий обвел взглядом собравшихся…

Гурко — непроницаемо печальный, Рооп — он скорее отстраненно — любопытный — это не касается его театра военных действий. Розенбах с интересом внимающий Обручеву впрочем, с нескрываемым скептицизмом. Чихачев выглядит напротив довольным и заинтересованным — моряки — особенно черноморские вельми злы на Англию. Ну и начальник Главштаба словно вещающий с амвона.

Черт возьми — а ведь Обручев говорит серьезно! Не свежеиспеченный подпоручик, воображающий себя вторым Наполеоном, и не сочинитель статей для листка господина Мещерского…

Словно бы тень Скобелева вошла сейчас в кабинет и самым наглым образом устроилась в кресле.

Прогрессисты поругивали Николая Павловича за его слова — мол, я «сам себе министр иностранных дел и сам себе начальник Генерального штаба». Но вот в эту минуту Георгий понимал прадеда как никто. Доверья людям — и вылезет такой вот Обручев с отлично продуманным планом — как завести державу в трясину.

Теперь относительно… индийских прожэктов. Какова численность русских войск в Туркестане?

— Не считая гарнизонных крепостных частей и казаков — двадцать отдельных пехотных батальонов, — доложил Обручев. Кроме того…

— Достаточн. А какова численность индийских войск?