Корона клинков

И он с проворством, удивительным для столь полного и рыхлого человека, схватил корону, игнорируя призрачные клинки, что возникли, как только его пальцы коснулись золотого обруча. Издав сдавленный вопль не то боли, не то восторга Аурон водрузил волшебную корону себе на голову. Сначала ничего не происходило: он просто стоял с ошалелым видом. Потом вдруг капризный рот Аурона стал открываться, словно ему не доставало воздуха, и лишь позднее из горла принца-регента вылетел крик нечеловеческой боли, который аккомпанировал тёмно-фиолетовому пламени, охватившему его с головы до ног. Несмотря на то, что пламя было почти что чёрным, оно слепило и заставляло отводить глаза в сторону.

Через несколько мгновений всё было кончено. То, что осталось от Аурона осело вниз, словно рассыпавшаяся скульптура из песка. Только на этот раз осыпался не песок, а пепел. На эту кучку пепла медленно и торжественно опустилась Корона клинков, принявшая снова вид обыкновенного золотого обруча с варварски огромными самоцветами. На Дворцовой площади воцарилась тишина, нарушаемая лишь сдавленными рыданиями Виго. Гладиатор сидел на корточках и, раскачиваясь из стороны в сторону, горько оплакивал безвременную кончину друга.

— Ну как, молодой человек, — кашлянув, поинтересовался Флорестан, — вы всё ещё имеете желание примерить Корону клинков?

Аэций растеряно посмотрел на дымящийся пепел и перевёл взгляд на дядю. Тот ободряюще кивнул. Мальчик сделал шаг вперёд, упрямо наклонил голову и громко, так, чтобы его услышало как можно больше людей, сказал:

— Да!

Под напряжёнными и ожидающими взглядами он подошёл к останкам принца-регента, присел на корточки и взял в руки Корону. Она была чуть тёплой и приятной на ощупь. Затем мальчик встал и спокойно надел Корону клинков на свою светловолосую голову.

Флорестан невольно отвернулся. Ему не хотелось видеть повторение шаманского колдовства Проргола. Однако ничего подобного не произошло. Аэций стоял, как ни в чём не бывало в волшебной короне. И тут из тысяч глоток вылетел вопль восторга. Принца снова вознесли на щитах высоко над толпой, чтобы каждый, как бы далеко он не стоял, мог увидеть своего нового императора.

Дворцовую площадь сотрясалась от криков:

— Да здравствует император Аэций!

КОНЕЦ.

30.04.2011 г.