Корона льда и лепестков

– Ваше величество, я пришлю их вам в течение часа.

Ботинки застучали по мраморному полу в сторону выхода.

– Подожди. – Я по-прежнему стояла у окна, но Лан остановился.

Мое сердце изнывало от боли, а он… Он как раз и вырезал оттуда по кусочку за раз. Почему он снова это делал? У меня тут армия у порога, гигант, которому подавай мою голову и жизни моих подданных, и мачеха-заноза в заднице. Мне нужна поддержка, а не… лишний отвлекающий фактор и душевные муки. Мы тут не в игры играем. От моей способности ясно мыслить и принимать объективные решения зависят жизни.

Когда дело касалось моего контроля над эмоциями, Лан всегда был исключением.

Нижняя губа задрожала, но слова прозвучали твердо:

– Пока все не уляжется, будет трудно встречаться каждый вечер. Давай на время прекратим.

Лан резко втянул воздух – звук эхом разнесся по залу, – но ничего не сказал.

Тишина была ужасной. Давящей. Моя решимость начала таять. Невыносимо.

Наконец Лан заговорил, хрипло, сдерживая эмоции:

– Да, ваше величество.

За ним закрылась дверь, и я чуть не сползла на пол, вцепившись в цветок и лозы с такой силой, что от боли с губ сорвался вздох.

Я разжала кулак.

В пальцы и ладонь глубоко впились крошечные, невидимые невооруженным глазом шипы. Кожа стала скользкой от крови, которая окрасила лепестки в еще более темный оттенок красного.

Сзади кто-то кашлянул.

– Алли? – Голос Цинт – нежный бальзам для моего сердца, что разбивалось на куски.

– Неужели мы просто оттягиваем неизбежное? – прошептала я. – Неужели мне нужно его отпустить?

Цинт обвила меня руками, принялась укачивать, поглаживая волосы, как делала, когда я была маленькой.

– Ох, подруга. Что случилось?

Хотя бы на этот миг я позволила кому-то меня обнимать и перестала притворяться, будто хоть что-то смыслю в том, как быть королевой, политиком, кем угодно, кроме женщины с тяжелым, разбитым сердцем. И я начала говорить.

Когда бо`льшая часть горя выплеснулась наружу и Цинт помогла мне вытереть заплаканное лицо, двое стражников запросили разрешение войти в тронный зал.

Я взяла себя в руки, когда они показались. Облаченные в темную кожу с головы до ног, со знакомыми нашивками в виде красного полумесяца на сердце.

– Ваше величество? – замаячил на входе советник. – Солдат вернулся.

Рябинник?.. Я кивнула, пока не обращая внимания на Неблагих.

– Пожалуйста, передайте ему, чтобы отчитался мне и привел двух самых доверенных стражей-Благих.

Как Рябинник отнесется к небольшому испытанию?

Никто не проронил ни слова, пока он не появился в сопровождении двух воинов в темной коже, с нашивкой в виде солнца на сердце. Лица скрыты, как обычно делают убийцы, но я различила, что один мужчина. Второй была женщина.

Рябинник низко поклонился.

– Ваше величество. Послание было доставлено успешно и без происшествий.

– Рубезаль не ответил? – спросила я, уже зная, что услышу.

– Не ответил.

Значит, у гиганта еще двенадцать часов. Мы получим ответ утром. И на месте Рубезаля я бы предположила, что в течение этого времени королева ничего не предпримет, что она сдержит слово, и я намеревалась извлечь максимум пользы. Честно говоря, план и правда несколько задевал мою честь.

Однако чутье подсказывало, что лучший способ перехитрить вора в саду – непредсказуемость.

Я перевела дыхание.

Рябинника ждало еще одно испытание.

– Вы четверо немедленно отправитесь на задание. Вы должны добыть предмет, который находится у предводителя изгоев. Пробраться, возможно, проблемы не составит. А вот выбраться оттуда с предметом, скорее всего, окажется трудно. Полагаю, нет нужды описывать все опасности проникновения во вражеский лагерь?

Стражи покачали головой.

– Однако я должна упомянуть одну. Гигант заваривает особый чай. Если вас поймают, вполне вероятно, он заставит вас его выпить. Чай спутает мысли, постепенно склонит на сторону Рубезаля. Если будет возможность, отказывайтесь и не пейте. Рассказываю вам об этом в надежде, что знание о последствиях поможет сопротивляться.

Рябинник встал слева от меня.

– Так вот как он управляет подручными?

Мой ответ прозвучал мрачно.

– Возможно, так он управляет всей армией. Чем дольше употребляешь чай, тем дольше его влияние сходит на нет. Некоторые пьют его десятилетиями, столетиями.

– Эти фейри когда-нибудь обретут истинный разум? – подала голос Цинт, вернувшаяся к стене.

– Понятия не имею, – тихо произнесла я, затем продолжила громче: – Рябинник, есть преставление о текущих позициях Рубезаля?

Он расправил плечи.

– Дети луны высадились на дальней южной оконечности Унимака. Самая большая палатка стоит почти посреди лагеря. Мы считаем, что лидер изгоев находится в ней.

Вряд ли. Я вздернула подбородок.

– У нас есть шанс отобрать у Рубезаля предмет огромной силы. Но то, что я скажу вам сейчас, не должно выйти за пределы этих стен.

Четверо фейри и глазом не моргнули. Каждый, один за другим, прижал кулак к груди и быстро принес магическую клятву:

– Честью и обязательствами перед королевой клянусь унести это знание с собой в могилу.

Сойдет.

– Гигант носит с собой арфу, обычно спрятанную под плащом. Арфу, которая когда-то принадлежала Лугу.