Корона мечей

Из теней позади Николь выступила еще одна изрядно вспотевшая молодая женщина, в короткой куртке и свободных штанах, с луком в руке, который она всюду таскала с собой. У нее была длинная, до талии, перевязанная ленточками коса и короткие сапожки на высоких каблуках.

Николь Трихилл и Арейна Нермасив были настолько не похожи, что их дружба выглядела, по меньшей мере, странной, и все же они явно дружили. Как большинство более старших послушниц, лет на десять или около того старше Эгвейн, – а сейчас очень много таких, хотя сестры были этим недовольны, считая, что обучение следовало начинать гораздо раньше, – как большинство этих женщин, Николь не знала меры в своем желании учиться. Очень скоро стало ясно, что потенциально среди всех ныне здравствующих Айз Седай она уступала лишь Найнив, Илэйн и самой Эгвейн. Николь делала поразительные успехи, подчас настолько большие, что ее приходилось даже сдерживать. Поговаривали, что, едва начав осваивать плетения, осуществляемые с помощью Силы, она действовала так умело, будто прежде уже занималась этим. Мало того, она почти сразу же проявила способность к двум Талантам. Правда, один из них – умение различать та’верена – был у нее развит слабо, зато второй и главный – Предсказание – открылся внезапно и мощно. Жаль только, что никто практически не понимал ее Предсказаний. Спрашивать объяснений у нее самой было бесполезно – она не помнила ни слова из того, что говорила. Все это в целом привело к тому, что сестры заметно выделяли Николь. И хотя в глубине души каждой жило недоверие к тем, кто начинал позднее чем в семнадцать-восемнадцать лет, отчасти и успехи Николь побудили их проверять женщин, уже миновавших этот возраст.

Арейна же была Охотницей за Рогом. Она отличалась мужскими замашками и неуемным хвастовством, без конца рассказывая всем и каждому о приключениях – и о тех, которые ей уже довелось испытать, и о тех, которые еще только предстояли. Однако большую часть времени она упражнялась в стрельбе из лука. Складывалось впечатление, что и страсть к этому оружию, и манеру одеваться она переняла у Бергитте. Кроме лука, ее интересы сводились к случайному азартно-наступательному флирту, хотя в последнее время она, похоже, охладела и к этому развлечению. Может быть, сказывалась усталость от долгого похода, однако для стрельбы из лука у нее по-прежнему оставались силы. Никто, и в частности Эгвейн, не понимал, почему Арейна продолжает участвовать в походе. Вряд ли она предполагает, что Рог Валир можно найти, путешествуя с Айз Седай, а о том, что он спрятан в Белой Башне, она не могла даже подозревать. Это знали очень немногие. Эгвейн не была уверена, что даже сама Элайда посвящена в эту тайну.

Временами Арейна производила впечатление почти дурочки, но к Николь Эгвейн испытывала несомненную симпатию. Эгвейн хорошо понимала Николь! Неудовлетворенность, стремление узнать все и сразу – это было ей очень хорошо знакомо. Она прошла тот же путь, и не исключено, что еще не до конца.

– Николь, – мягко сказала Эгвейн, – у всех нас есть свой предел. К примеру, я никогда не смогу делать всего того, на что способна Найнив Седай. Как бы ни старалась.

– Если бы у меня лишь был шанс, Мать. – Николь умоляюще заломила руки, и в голосе у нее появились просительные нотки, но взгляд по-прежнему был настойчиво прикован к глазам Эгвейн. – Такой шанс, какой получили вы.

– Тот шанс, который получила я, Николь, – заметь, я не имела возможности выбирать и попросту не знала ничего лучшего, – называется принуждением, и он чреват опасными последствиями. – Эгвейн понятия не имела о том, что подобный термин вообще существует, пока Суан не стала извиняться перед ней за то, что с ней именно это и делали, – один из немногих случаев, когда Суан, похоже, и в самом деле чувствовала себя виноватой. – Ты знаешь, что если попытаешься направлять больше саидар, чем это тебе под силу, то рискуешь выжечь себя, даже не приблизившись к пределу своих возможностей. Терпение – вот чему следует научиться прежде всего. Сестры не позволяют тебе делать ничего лишнего, того, к чему ты еще не готова.

– Мы прибыли в Салидар на том же самом судне, что и Найнив с Илэйн, – неожиданно вмешалась в разговор Арейна. Ее взгляд мало было назвать прямым – в нем читался вызов. – И Бергитте. – По какой-то непонятной причине она произнесла последнее имя с оттенком горечи.

Николь сделала движение, словно собираясь остановить подругу:

– Не стоит говорить об этом. – Однако, как ни странно, голос ее звучал так, будто на самом деле она вовсе не против поговорить об этом.

Надеясь, что вид у нее хотя бы наполовину такой же спокойный, как у Николь, Эгвейн приложила все силы, чтобы справиться с внезапно охватившей ее тревогой. Мариган прибыла в Салидар на том же самом судне. Резко ухнула сова, и Эгвейн вздрогнула. Существовало поверье, что крик совы лунной ночью предвещает дурную весть. Эгвейн не слишком суеверна, но все же...

– Не стоит говорить о чем?

Женщины обменялись взглядами, и Арейна кивнула.