Корона мечей

– Ты – да’тсанг, – нараспев произнесла круглолицая Хранительница Мудрости, которую Галина не знала, и высокая, выше Теравы женщина повторила:

– Ты – да’тсанг.

Лицо Теравы, так напоминающее сокола, казалось вырезанным из дерева, ее глаза, неотрывно прикованные к Галине, обвиняюще мерцали. Галина ощутила себя пригвожденной к месту, где стояла на коленях, неспособной двинуть ни единым мускулом. Загипнотизированная птица, не сводящая взгляда со скользящей к ней змеи. Еще никто никогда не заставлял ее испытывать такое ощущение. Никто.

– Три Хранительницы Мудрости высказались. – Удовлетворенная улыбка Севанны была полна почти дружеского расположения.

Лицо Теравы застыло. Этой женщине не нравилось происходящее. А между тем что-то явно происходило, хотя Галина не понимала, что именно. За исключением того, что ее забирали у Теравы. Пока этого вполне достаточно. Более чем достаточно.

Когда Девы разрезали веревки, которыми была связана Галина, и натянули на нее черное шерстяное одеяние, она была так счастлива, что ее почти не обеспокоило, что они прежде сорвали с нее остатки сорочки перед всеми этими мужчинками с ледяными глазами. В толстой шерсти было жарко, она вызывала зуд и царапала израненное тело, но Галина радовалась ей так, как прежде никогда не радовалась шелку. Несмотря на то что Микара по-прежнему ограждала ее, она чуть не засмеялась, когда Девы вывели ее из палатки. Потребовалось совсем немного времени, чтобы это желание исчезло. И Галине еще меньше времени понадобилось, чтобы усомниться в том, что имеет смысл умолять Севанну на коленях. Галина бы так и поступила, сумей она до нее добраться, только вот Микара предупредила, что она может идти только туда, куда ей велят, и говорить только тогда, когда к ней обращаются.

* * *

Сложив руки, Севанна наблюдала, как Айз Седай, эта да’тсанг, шатаясь, спустилась по склону горы, остановилась рядом с сидящей на корточках с прутом в руке Девой и уронила из рук камень, по форме напоминающий голову. Черный капюшон на мгновение повернулся в сторону Севанны, но да’тсанг тут же наклонилась, подняла еще один большой камень и повернулась, чтобы двинуться в обратном направлении, где на расстоянии в пятьдесят шагов ждали Микара и еще одна Дева. Здесь она уронила камень, подняла другой и снова начала спускаться. Да’тсанг всегда унижали, заставляя выполнять бесполезную работу. Без крайней необходимости этой женщине не позволили бы принести даже чашку воды. Тяжкий, но бесцельный труд заполнит все ее дни, пока она не сгорит от позора. Солнце еще только поднималось, и впереди было много, много долгих дней.

– Вряд ли все это заставит ее признать свою вину, – произнесла Риэль у плеча Севанны. – Эфалин и остальные так и не добились, чтобы она открыто созналась в убийстве Дизэйн.

– Она моя, Севанна. – Терава стиснула зубы. Если раньше у нее была возможность заполучить эту женщину полностью в свои руки, то теперь она ее утратила – да’тсанг не принадлежали никому. – Я собиралась надеть на нее одеяние гай’шайн, из шелка, – пробормотала она. – Зачем ты все это затеяла, Севанна? Я думала, мне придется спорить, просто помешать вам перерезать ей горло, но такое...

Риэль вскинула голову, искоса взглянув на Севанну:

– Севанна хочет сломить ее. Мы долго обсуждали, что нам делать с захваченной Айз Седай. Севанна хочет сначала вышколить ее, а уж потом позволить ей носить белое и служить. Однако Айз Седай неплохо справится с этим и в черном.

Севанна раздраженно поправила шаль. Не то чтобы Риэль говорила насмешливо, но в ее тоне ощущалось отчетливое понимание, что Севанна хочет использовать способность Айз Седай направлять Силу, причем так, будто это ее собственная способность. Что было вполне возможно. Мимо прошли двое гай’шайн, неся большой, окованный медными полосами сундук. Невысокие, с бледными лицами, муж и жена. В стране древоубийц они были лордом и леди. Оба наклонили головы с большей покорностью, чем это сделал бы на их месте любой айилец. В их темных глазах светилось опасение услышать грубое слово – этого они боялись даже больше, чем прута. Мокроземцев можно вышколить, точно коней.

– Эта женщина уже сломлена, – проворчала Терава. – Я смотрела ей в глаза. Она – птица, которая трепещет в руке и боится летать.

– За девять дней? – недоверчиво спросила Риэль, и Севанна энергично покачала головой.

– Она – Айз Седай, Терава. Ты видела, как побелело от ярости ее лицо, когда я говорила с ней. Ты слышала ее смех, когда она говорила, что оставшиеся в живых Хранительницы Мудрости должны быть благодарны. И ты слышала, как она угрожала нам. – Галина была так же ненадежна, как все древоубийцы, ее обещаниям не следовало доверять, тем более что за ее словами о вознаграждении ощущалась скрытая угроза. Но чего еще ожидать от Айз Седай? – Понадобится много времени, чтобы сломить ее, но в конце концов эта Айз Седай взмолится, чтобы ей разрешили служить нам, даже если на это потребуется целый год.