Корона опустошения

— Мне было плевать. Мир рухнул, я остался один. Без союзников, без дома, без цели. Найти Теона — это все, за что я держался в тот момент.

— А если бы тот тип приказал тебе убить тысячу младенцев? — фыркнула Нефис.

— Я бы это сделал, не моргнув и глазом.

— Мы отвлеклись, — Самина вернула их к основной теме разговора. — Так что же было дальше?

— Ничего. В тот момент совершенно ничего. Торговец действительно помог мне найти тех людей. Это заняло ещё примерно месяц, но я их нашел и сразу понял, что годы поисков были потрачены в пустую. Они действительно были похожи. Особенно женщина, но слишком яркий макияж превращал её в расфуфыренную шлюху из таверны на тракте, чем Королеву Шипов. И все же они были теми, за кем я охотился. Я убил их обоих, а торговец исчез. Я ждал, что однажды он придет за своим долгом. Но… ничего не происходило. Прошел год, за ним второй. В конце концов минуло столетие, и к тому времени я давно нашел настоящую Руннэт. Точнее, это она меня нашла. В конце концов я выкинул этот договор из головы, справедливо рассудив, что если спустя сто лет никто не явился, то не придет никогда.

— Погоди… хочешь сказать, что кто-то все-таки пришел за ним? — Самина почувствовала, как покрывается мурашками, а Кригер утвердительно кивнул.

— Ламат’Хашу. Когда я сражался с ней, она сказала что-то, на что среагировала вещь в моей груди. Она показала, что теперь является владельцем моего долга, и теперь я не способен причинить ей вред. Но хуже другое. Она может приказать что угодно, и у меня будет выбор: либо умереть, либо исполнить приказ.

При этих словах Алетра напряглась, а Нефис нахмурилась. Самина при этом понятия не имела, как реагировать. Теперь многое вставало на свои места, и в то же время очень усложняло. Кригеру нельзя было сражаться с Ламат’Хашу, ведь она могла повернуть его против них.

И тем больше причин у Самины было согласиться на предложение богини и прийти в «их» с Генри место.

У меня нет выбора…

* * *

Теон смотрел на странное существо и просто не мог поверить в его реальность. Как вообще возможно, что у Опустошителей есть свой бог? И речь вовсе не о Мерфионе, который заполучил силу одного из учеников Таргарона, а о чем-то ином.

— Вы знаете, как рождаются боги? — вкрадчиво поинтересовалось существо, видимо заметив его удивление. — Боги рождаются из веры. Как например сопровождавший вас сюда Хранитель Воды. Он рожден из необходимости людей в воде, в том, чтобы она не просто всегда текла в достатке, но была чистой и прохладной. Это сложные процессы, и некоторые воплощения по итогу так и не обретают форму. Они могут стать духом или чем-то отдаленно похожим.

— Но вера свойственна только человеку, — не согласился Теон. — Опустошители не способны думать. Они монстры, бездумные звери, я знаю лишь одного разумного. И ты утверждаешь, что они способны создать бога? Извини, но я не верю.

Существо кивнуло, соглашаясь с его доводами. Щупальца при этом продолжали писать.

— Механизм моего появления немного отличается от «классического». Опустошители никогда не были полноценными созданиями. Они созданы Таргароном как инструмент для вполне конкретной цели: возвысить таких, как вы. Они были придатком, и может не осознавали этого, но чувствовали. Каждый Опустошитель ощущает свою неполноценность, и это одна из причин их агрессии. Но вместе с тем у них возникает стремление. Они желают стать полноценными, и именно по этой причине, накапливая сил, у все больше становятся похожими на людей.

— Ты не очень-то похож на человека, — не согласился Теон.

— И тем не менее мы разговариваем. Может быть не внешностью, но своей сутью я человек.

Теону сложно было все это осмыслить, но он начинал понимать, и лишь сильнее изумлялся по этому поводу. Никто и представить не мог, что в мире Опустошителей живут люди, тысячи и тысячи людей, рядом с которыми обитают мирные Опустошители.

— Те создания, что мы видели по пути сюда, это ты сделал их… мирными? — осторожно спросила Шенна.

— Верно, — подтвердил безымянный бог. — Я сделал их полноценными. Думаю… это наиболее близкий термин для описания этого процесса. Но, к сожалению, это работает только с теми Опустошителями, у которых больше нет уз с людьми. Я создаю новые узы, даю им человечность и делаю целостными, а в обмен они подпитываю меня силой. Это симбиотический союз, немного отличающийся от обычного, но он устраивает обе стороны.

— А сколько ещё существует богов вроде тебя? — прямо спросил Теон.

— Я единственный. Что же до остальных, тех, что рождены из веры людей, то всего их семь, и лишь двое из них ещё помнят времена до явления Таргарона. Остальные, как и я, родились уже после того, как этот мир стал таким.