Корона Ордынской империи, или Татарского ига не было

И, возможно, что поздние хулагуиды были посвящены в готовящееся свержение власти монголо-татар в Китае, поэтому и поддержали сочинение и составление «официальной истории». И одобрили распространение ее по всей территории державы, и не только распространение, но и «внедрение» содержащейся в ней легенды в умы всех монголов — представителей политического сообщества народов державы.

В «Сборник летописей Рашид ад-Дина», наряду со многими, как мы видели выше, достоверными, общеизвестными тогда сведениями его составители включили персо-китайскую легенду, несомненно, с целью определенного идеологического и пропагандистского воздействия. Главной задачей этого воздействия было вызвать в средневековом татарском народе — монголо-татарах — раздоры и междоусобицы. И не только внутри этого народа, но и между ними и остальными монголами — народами державы.

Суть персидской легенды в следующем, хотя и во второй части будем еще возвращаться к данной теме:

во-первых, татарский народ был разделен в данном «Сборнике…» на «отдельные самостоятельные племена и народы», названные, в основном, так же, как назывались племена, входившие тогда в состав татарского народа, например: мангыт, кунграт, кыйат, найман[113], джалаир, салжавыт, кыпчак и др.

То есть племена, составлявшие татарский народ, были объявлены разными, не входящими в один народ татар, часть из них была объявлена племенами, «после получившими название монгол», а другая часть — племенами, «название которых было монголы» — своебразными «этническими монголами». Также «племена, после получившие…» были «разбросаны» среди разных «категорий» племен и народов, и были включены в списки племен и народов, не относившихся к средневековому народу татар (87, 220–221);

во-вторых, название народа «татар» было объявлено названием отдельного «тюркского племени, после получившего название монгол» (там же, 220). Это же племя было представлено самым большим врагом Чынгыз хана и его рода, его племени «этнических монголов» в не очень далеком прошлом, доставившим множество бед ему и его соплеменникам. И в конце концов, гласит легенда, племя зловредных татар было полностью уничтожено по приказу Чынгыз хана, но в силу своей особой живучести, они все же, мол, размножились, некоторые, довольно терпимые, живут в Персии, а остальные — в странах, в основном недружественных хулагуидам (там же, 102–107, 152);

в-третьих, благодаря данным включенной в «Сборник…» китайско-персидской легенды, относительно любого рода или племени «тюрок», в том числе и тех, «название которых было монголы», можно было найти в данных «летописях» компрометирующие их сведения — о том, что их предки «воевали с Чынгыз ханом» и всячески мешали его делу.

В целом содержание «Сборника летописей» Рашид ад-Дина было направлено именно на то, чтобы возбудить вражду остальных тюрок-монголов против татар — и именно, против «улуса, в котором родился Чынгыз хан и родственных с ним поколений» (17, 159), средневековых татар, государствообразующего этноса державы монголов.

Кроме того, важной задачей персо-китайской легенды как идеологического оружия было то, что она разжигала усобицу внутри самого татарского этноса. Некоторые племена татар (уйгур, кыпчак, найман) были объявлены «после получившими название монгол», а другие — мангыт, кыйат, салжавыт, кунграт — племенами, «название которых было монгол» и признавалось, что они родственники Чынгыз хана.

Эффективность воздействия легенды на народы державы монголов обеспечивалась, с одной стороны — огромным авторитетом Чынгыз хана и его потомков среди тюрок-монголов и других народов державы, а с другой стороны тем, что вместе с данной легендой-дезинформацией в содержание «Сборника летописей перса» было включено достаточно много достоверной информации. Например, как мы и видели выше — о названиях «татар», «тюрок», «монгол». И, хотя эти сведения изложены довольно витиевато и запутанно, это были факты, известные в тот период многим и многим — как тюркам-монголам, так и другим народам мира. Не исключено, что хулагуидам, которые, как видим, стали союзниками персов и китайцев, последние обещали господство в Китае после свержения династии Юань, что облегчило бы для них победу над Улусом Джучи, и значит, и господство во всей державе монголов.

Л. Н. Гумилев был совершенно прав, когда писал: «Монголы до Чингисхана назывались татарами, так как племя татар было гегемоном в степи» (30, 270). Но дополним — нам уже известно, что именно из этого племени-гегемона татар и происходил сам Чынгыз хан (17, 159).

Также Л. Н. Гумилев прав и в том, что «этноним «татар» стал сначала прозвищем всех кочевников, входивших в империю Чингизидов» (31, 463) — то есть, как видим, татары и при Чынгыз хане назывались татарами — никто их не «перебил» и название «татар» не запретил, это название было в то время весьма почетным. И даже имело, наряду с этническим, «собирательное, суперэтническое значение» — например, как ныне наименование граждан России в дальнем зарубежье — «русские».