Корона от обороны

-- Поздно, поздно господа, я уже насквозь, -- про себя он отметил, что невзирая на то, что тут целый дивизионный генерал августейших кровей вровень с нижними чинами около пушки корячится, большинство господ офицеров запачкали лишь обувь, но никак не перчатки. Действительно помогавшим в возне с орудием выглядел один лишь фон Шиллинг, чей плащ сбился куда-то за спину и на бок, отчего ротмистр также изрядно промок.

-- Ваше сиятельство, извольте в карету, в тепло, -- подал голос другой адъютант.

-- Карету к черту! -- зычным голосом отозвался фон Гогенштаузен. -- Коня мне! Барон, едемте в авангард, надобно глянуть, отчего задержка там.

Йоахим фон Шиллинг молча склонил голову и, громко чавкая ботфортами по грязи, двинулся к своему жеребцу. Когда коня подвели эрцгерцогу, он был уже в седле и, окончательно избавившись от бесполезного теперь плаща, терпеливо ждал своего командира, не обращая, казалось, ни малейшего внимания на потоки ледяной воды, низвергающиеся с небес.

-- Ну вы-то, вы куда разоблачились? -- выкрикнул эрцгерцог, трогая коня с места. -- Не хватало еще, чтоб вы простыли!

-- Как вы изволили метко заметить, господин эрцгерцог, -- невозмутимо ответствовал барон, поравнявшись с генералом-наследником, -- уже поздно, я тоже промок до нитки.

-- Не пытайтесь доказать мне, Йоахим, что саксонцы сделаны из железа. Мне отлично известно, что их черепушки изготавливают из дуба.

-- Как будет угодно вашему сиятельству, -- фон Шиллинг с легкой улыбкой склонил голову, выражая видимую покорность.

До головы колонны они добрались достаточно быстро, однако выяснить, отчего была заминка не успели -- солдаты уже продолжили движение, вытягивая артиллерийские упряжки с раскисшей проселочной дороги на мощеный брусчаткой, по подобию древних карфагенских дорог, тракт. Впрочем, на покрытии сходство заканчивалось -- если античные большаки тянулись подобно лучам, прямо, никуда не сворачивая, разрезая, если была в том надобность, неровности местности, поздний аллюстрийский собрат карфагенского шляха петлял между деревьями и холмами, словно змея.

-- Да как же так, господа? -- донесся до приближавшихся эрцгерцога и барона юный взволнованный голос. -- Отчего же вы отступаете?

Обладатель этого голоса, промокший, скорчившийся в седле темноволосый юноша не старше шестнадцати лет, в некогда светлом, а теперь буро-грязном заляпанном плаще поверх партикулярного платья, в шляпе с обвисшими от накопившейся в них влаге полями, видимо, только что появился из-за ближайшего изгиба тракта и теперь не мог поверить своим глазам.

-- Что же случилось? -- в отчаянии вопрошал он у мрачных, усталых солдат и офицеров. -- Что произошло?

-- Конфузия. -- подал голос фон Шиллинг, решительно обгоняя эрцгерцога. -- Полнейшая конфузия, юноша. А что вы, позвольте узнать, здесь делаете?

Тот обернулся на голос, увидал барона, и глаза его вспыхнули огоньками радости и испуга одновременно.

-- Господин фон Шиллинг, как я рад вас встретить! -- воскликнул он. -- Но... как же так, мы что же -- разбиты?..

-- Если успеем отступить и перегруппироваться, то еще нет, фон Айс, -- решительно ответил тот. -- Однако вы не ответили мне.

Франц смутился под прямым, испытующе-выжидательным взглядом барона, столь разительно отличавшегося от его же надменно-ленивых взглядов, которыми он щедро одарял всех в Лихтервинде.

-- Я... Я решил вступить в армию, господин лейбгвардии-ротмистр, -- выдохнул он. -- Для чего спешил в бригаду генерала фон Эльке, надеясь, что он не побоится принять меня под свое начало.

Грязный, потерявший где-то головной убор Эдвин, менее чем когда-либо похожий в этот момент на наследника престола, сдавленно хрюкнул.

-- Вот только вас ему сейчас не хватало, молодой человек, -- резко бросил Йоахим. -- Генерал фон Эльке остался прикрывать нашу ретираду во главе остатков своей бригады и двух мушкетерских полков.

-- Как видите, ему и впрямь терять нечего, -- подал голос эрцгерцог. -- Однако, признайтесь, молодой человек умеет выбирать себе покровителей. Во всей нашей армии только два человека способны наплевательски отнестись к непременному неудовольствию со стороны гроссгерцога за то, что дадут этому юноше эполеты.

-- Я счел невозможным обращаться к наследнику, к тому же имею честь быть другом госпожи фон Шиф... -- молодой человек осекся, признав Эдвина в этом грязном и мокром офицере.

-- А вы сильно подросли, Франц, -- тепло улыбнулся ему эрцгерцог, но тут же посерьезнел. -- Однако барон совершенно прав, кузен остался на верную гибель, и если от его сил спасется хоть треть, я буду почитать это великим чудом. Вам определенно нечего там делать.

-- Ваше сиятельство! -- вспыхнул фон Айс. -- Я... я обещал его сестрице, что попрошусь именно в его бригаду и непременно позабочусь о господине генерале!

Пускай слова эти и были сильным преувеличением с его стороны, однако же сам паж в них, в этот момент, искренне верил. Перспектива оказаться в свите наследника престола Великого Герцогства ему, едва улизнувшему из-под опеки двора, казалась ужасной.