Корона полуночи

«Тоже мне королевская защитница!» – подумал он и сплюнул. И где же ее хваленое чутье? Потеряла его след. Сейчас он спокойно пойдет домой. Через несколько дней ему подбросят новую работенку. Потом еще. И еще. Человек, нанявший его, обещал постоянные заказы. В свое время Аробинн Хэмел отказался принять Могилу в Гильдию ассасинов из‑за «чрезмерной жестокости к жертвам». Пусть теперь локти кусает.

Могила усмехался, поигрывая кинжалом.

Она появилась из тумана и сама казалась туманным островком, только темнее. Она не бежала. Шла с раздражающей неспешностью. Могила обвел взглядом окрестные дома. Глухие каменные стены, скользкие от тумана. И ни одного окна.

А она не торопилась. Что ж, ему тоже некуда торопиться. Он сполна насладится ее страданиями, как наслаждался, убивая принцессу.

Ухмыляясь, Могила стал пятиться, пока спина не уткнулась в стену. Здесь тупик сужался. Королевская защитница и не представляла, в какую западню попалась. Место глухое. Время – почти ночь. Сюда никто не сунется. А уж он потешится вдоволь.

Она приближалась, на ходу доставая меч. Лезвие тонко зазвенело, отражая свет проглянувшей луны. Меч был старинным и дорогим. Наверное, подарок ее любовничка‑принца.

Могила вытащил из‑за голенища второй кинжал. Это вам не дурацкий поединок, устроенный скучающей знатью. Здесь – никаких правил.

Она подошла молча.

Могила тоже не раскрывал рта. Он метнулся вперед, целя обоими кинжалами ей в голову.

Она отступила, мгновенно пригнувшись. Могила сделал новый выпад. Но она снова успела пригнуться и полоснуть кинжалом ему по голеням.

Могила рухнул раньше, чем почувствовал боль. Потом мир стал черным, серым и красным. Ему сделалось нестерпимо больно. Кинжал по‑прежнему оставался у него в руке. Могила попытался отползти к стене. Ноги его не слушались. Он напряг руки, упираясь в грязные мокрые булыжники.

– Сука! – прошипел Могила. – Сука!

Когда он добрался до стены, кровь вовсю хлестала из ран. Она перерубила ему кости. Теперь уже на ноги не встанешь. Но у него еще остались руки. Игра не кончена. Она заплатит, заплатит несравненно дороже.

Она остановилась неподалеку, убирая меч в ножны. Потом достала длинный кинжал, рукоятку которого украшали драгоценные камни.

Могила выругался, выбрав самое грязное ругательство, какое знал.

Она усмехнулась, а потом, с быстротой атакующей гадюки, кинулась к нему. Сверкнуло лезвие кинжала, и одна рука Могилы оказалась пригвожденной к каменной стене.

Обжигающая боль пронзила ему вначале правое, а затем и левое запястье. Могила завопил. Громко, от боли и собственного бессилия. Обе его руки пробиты кинжалами. Под лунным светом кровь казалась почти черной. Если он не сумеет оторваться от стены, то умрет от потери крови.

Она молча опустилась на корточки и, достав еще один кинжал, приподняла Могиле подбородок. Ассасин хрипло дышал, вглядываясь в противницу. Но капюшон и маска полностью скрывали ее лицо. А может… у нее и не было лица.

– Кто тебя нанял? – спросила она.

Ее слова били, как мелкие острые камешки.

– Нанял для чего? – плаксивым голосом спросил Могила.

Он решил прикинуться дурачком, который ни при чем. Может, ему удастся убедить эту надменную суку, что принцессу убил не он…

Ее кинжал уперся ему в кадык.

– Нанял убить принцессу Нехемию.

– Н‑никто н‑не нанимал. Я не понимаю, о чем ты.

Он не заметил, что у нее в руках был не один, а два кинжала. Второй вонзился ему в бедро. Насквозь, ударившись в булыжник. Могила завопил, извиваясь, как червяк на крючке.

– Кто тебя нанял? – снова спросила она.

Он ненавидел ее спокойствие.

– Золото, – простонал Могила. – У меня есть золото.

Она выхватила еще один кинжал и воткнула во второе бедро Могилы. И снова насквозь, до булыжника. Могила вопил, взывая к богам, не торопившимся его спасать.

– Кто тебя нанял?

Неожиданно она вытащила кинжалы из его бедер. После вспышек боли он испытал облегчение.

– Спасибо, – пробормотал он, продолжая думать о расправе с нею.

Она вновь села на корточки.

– Спасибо.

Но у нее в руках появился кинжал с зазубренным лезвием.

– Выбирай палец! – приказала она.

Могила задрожал и затряс головой.

– Выбирай палец!

– П‑прошу т‑тебя.

В штанах стало тепло и мокро.

– Тогда я начну с большого.

– Н‑нет… Я расскажу тебе все!

Но зазубренное лезвие неумолимо приближалось к его большому пальцу.

– Не режь! Я расскажу тебе все!

Глава 36

Дорин устал слушать многочасовую болтовню ни о чем. Его раздражение нарастало. Советники виртуозно владели искусством нагородить фраз, не сказав ничего по существу. И вдруг дверь распахнулась. В зал стремительно вошла Селена. На ней был черный плащ с глубоким капюшоном. Два десятка человек за столом, включая короля, замерли. Все смотрели на то, что покачивалось у Селены в руке. Шаол, покинув пост у двери, шагнул к Селене. Но и он остановился, увидев, что сжимали ее пальцы.

Человеческую голову.

Лицо жертвы было перекошено. На губах застыл крик. Черты лица были смутно знакомыми. Особенно волосы мышиного цвета, за которые Селена держала голову.