Корона с шипами

По большей частью на улицах было относительно спокойно. Горожане или опасливо выглядывали из-за прикрытых ставен, или торчали в дверях своих домов и обменивались сплетнями. Время от времени на дороге появлялся какой-нибудь одинокий, испуганно оглядывающийся прохожий. Обычно он толкал перед собой доверху нагруженную тележку или волочил тяжеленный узел с перинами и подушками.

Тессе все это совсем не нравилось. Бей'Зелл выглядел как город, обреченный на гибель.

Но, вступив на узенькую мощеную улочку, увидев знакомый аккуратный синий с белым фасад, она воспряла духом. Она точно вернулась домой.

Несмотря на протесты Райвиса, последнюю сотню шагов Тесса пробежала бегом. Она всегда без сожаления покидала временные пристанища — она стремилась только вперед, к кольцу. Сейчас же впервые в жизни она возвращалась назад.

Она уже представляла себе милое лицо матушки Эмита, ее стул и стол, слышала, как старушка велит сыну откупорить новый бочонок вина: Ведь у нас сегодня гости. Тесса улыбалась бездумной счастливой улыбкой. Она так соскучилась по ним!

Она схватила Райвиса за руку и потащила через дорогу к домику. Конечно же, она не стала стучаться в парадную дверь, а сразу прошла к боковой калитке и вошла во двор. Все было в порядке: мокли шкуры в щелоке, стояли бочонки с арло в углу, тлел небольшой костерок. Тесса вздохнула с облегчением: ничего не изменилось.

Не слушая возражений призывавшего к осторожности Райвиса, она решительно постучала в дверь.

— Эмит, это я, Тесса, — позвала она. — Я вернулась.

Сначала никто не ответил. Рука Райвиса потянулась к рукоятке ножа на поясе. Тесса постучала второй раз — и дверь распахнулась. Эмит появился на пороге, аккуратный как всегда.

Но глаза у него были мертвые.

У Тессы сердце оборвалось в груди.

— Эмит... — Больше она ничего не смогла выговорить.

Эмит улыбнулся:

— Да, мисс. Хорошо, что вы вернулись. — Голос тоже был мертвый, лишенный всякого выражения. Он посторонился. — Проходите. Сейчас поставлю воду, заварю чай.

Райвис положил руку Тессе на плечо. Она высвободилась и вошла вслед за Эмитом в дом. Все тело у нее зудело и кололо: точно каждый волосок на коже превратился в острую холодную иголку. Желудок спазматически сжимался, она с трудом сдерживала рвотные позывы.

Постепенно глаза Тессы привыкли к полумраку кухни. Здесь тоже ничего не изменилось. В очаге ярко пылал огонь; булькало в котелках и горшочках всякое варево; кухонный стол был заставлен всевозможной кухонной утварью, а на табуретке у стула матушки Эмита, как обычно, лежали ее ножик, серебряные ножницы, вышитый мешочек, коробочки со специями и стояла тарелка с яблоками.

Сам стул, как ему и полагалось около полудня, стоял у стены. Только из-за спинки больше не выглядывала высокая прическа старушки. Тесса взглянула на Эмита. Он опустил глаза. Ноги у Тессы стали словно ватные, она с трудом преодолела последние несколько шагов, отделявшие ее от стула матушки Эмита.

Он был пуст. Тесса знала этого с самого начала, с того момента, как Эмит открыл дверь и она увидела его мертвые глаза. Она просто не хотела верить. Не хотела верить, что матушки Эмита больше нет.

Тесса повернулась к Эмиту. Она ждала, пока он поднимет глаза. Но Эмит упорно смотрел в пол. Он не хотел видеть, не хотел знать правды. Судя по виду кухни, он уже несколько дней старательно делал вид, что ничего не произошло и матушка только отлучилась на минутку.

Но Тесса упорно смотрела на него, и наконец Эмит тоже взглянул на нее. Бесконечное страдание было в его глазах, ничего больше. Потом он затряс головой, как древний старик.

— Она умерла, мисс. Я пошел за омаром, а когда вернулся, ее уже не было. — Он беспомощно махнул рукой. — Они пытали ее, пытались запугать.

Тесса почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног.

— Кто? Кто ее пытал?

— Не знаю. Их уже не было, когда я пришел. Остался только запах. Они пахли, как дикие звери.

Райвис присвистнул. Тесса ухватилась за спинку стула старушки, чтобы удержаться на ногах. Гонцы Изгарда. Они приходили за ней.

Тесса зажмурилась на секунду, а потом открыла глаза и заставила себя посмотреть Эмиту в лицо. Помощник узорщиков казался потерянным. Он лишился чего-то очень-очень важного. Не было больше мира, населенного добрыми хорошими людьми, которые иногда просто немного не понимают друг друга. Эмит очутился в каком-то ином, незнакомом месте и не знал, как жить дальше.

Тесса подошла к нему. Зная, какой Эмит застенчивый, она не стала обнимать его, а просто взяла под руку и повела к очагу. Сначала он неуклюже дернулся, попытался отстраниться, но Тесса не отпускала его. Она не могла думать о случившемся, не смела заговорить, тем важнее ей было поддержать Эмита. И себя.

* * *

Кэмрон стоял высоко на зубчатой стене замка Бэсс. Он был измотан до предела, но сама мысль о сне казалась ему совершенно нелепой. Он не заслужил такую роскошь.