Корона Толимана

– Хмм, – нахмурилась девушка. – Знаете, какова моя заветная мечта? Жить на земле где нет войн, насилия и страданий. Где все жители равны и перед Богом и людьми. Где нет крепостничества и господ, или другого насилия над личностью. Где нет бедных и умирающих от голода. Где природа лечит человека, а звери друзья человека. Где все жители планеты счастливы, любимы, живут, словно братья и занимаются тем, чего жаждет их душа.

Услышав это, Чернышев окончательно опешил. Девушка ясно описывала общество четвертого и пятого измерения, именно так все и было, именно так и жили там существа, на тех планетах, которые обитали в измерениях более высших, нежели этот трехмерный мир на Гайе. И душой Михаила вмиг завладела ностальгия по дому, по своей родной планете – Альдерону в созвездии Плеяд, где в последний раз воплотилась его душа. Именно его родная планета, где осталась его семья: матушка и младшая сестренка, жила по подобным Вселенским законам, которые описывала Наташа, ведь Альдерон уже давно находился в пятом измерении.

Глава VI. Усадьба

Санкт – Петербург, усадьба графа Чернышева,

1772 год, май

Усадьба Чернышева находилась в нескольких верстах от окраины столицы, в пригороде на дороге, ведущей в Петергоф. В нынешнее время вся Петергофская дорога, протянувшаяся на несколько десятков верст, застраивалась частными усадьбами, садами, парками, поместьями и особняками вельмож. Ведь она пролегала между Петербургом и загородной резиденцией государей, куда часто наведывалась императрица Екатерина Алексеевна. Дорога от имения графа до столицы занимала около получаса в экипаже и четверть часа верхом. По мнению Чернышева, как он заявил, едва они с Огарёвыми выехали из Москвы, расположение усадьбы не в центре беспокойного столичного города, было скорее плюсом. Ибо имение было тихим, зеленым, с многочисленными просторными лугами и пролесками.

Обширное имение Михаила Владимировича, простиралось на десять верст и включало в себя: три деревни, большой лесной массив, и сам усадебный дом-дворец с пейзажным парком, рукотворным прудом и березовой аллеей. Ранее во времена Елизаветы Петровны, этим особняком владел английский посланник. Позже имение с близлежащими землями купил Владимир Егорович Чернышев, имея по тем меркам довольно хороший достаток. А позже когда от этой ветви Чернышевых не осталось наследников, появился Михаил, назвавшись сыном покойного графа. Так как графиня Чернышева, разъехавшись с мужем увезла маленького сына за границу еще в нежном возрасте, Михаилу не составило труда выправить необходимые подтверждающее его родство документы, и занять место покойного графского наследника, который скончался в младенчестве еще со своей матерью от чумы в Берлине.

Особняк-дворец, выстроенный в стиле новомодного благородного классицизма, был трехэтажным, с парадным подъездом, широкой лестницей, облицованной финским гранитом и имел около сорока комнат. На первом этаже располагались парадные комнаты: огромная парадная, две столовые, бальная зала, три гостиные, чайная, биллиардная, библиотека, кабинет и зимний сад. На втором этаже было около десяти спален, картинная галерея и музыкальная гостиная. Верхний небольшой цокольный этаж под крышей занимала прислуга, а также здесь находились хозяйственные помещения.

Как и планировал Чернышев, они вернулись в столицу, а точнее в усадьбу в среду вечером. Огарёвым отвели три комнаты на втором этаже особняка: спальню для Наташи, в розовато-лиловых тонах, и две комнаты Алексею Петровичу с просторным кабинетом и спальней, которые находились в правом крыле дворца. Комнаты графа располагались в левой части, и так же состояли из трех комнат.

Первые недели по приезду, Михаил Владимирович пропадал целыми днями в коллегии иностранных дел, куда он только что поступил на службу и приезжал домой только под вечер к ужину.

Огарёв ежедневно занимался с архитекторами и строителями, обсуждая, как следует обустроить сгоревший дом в Москве. Алексей Петрович был вынужден вызвать из Москвы своего приказчика, для дачи наставлений, как следует реставрировать фамильный особняк. Затем отправил его обратно в Москву, дабы тот контролировал все строительные работы.

Наташа уже на второй день наведалась в известной модный салон на Невском проспекте, где заказала себе полный гардероб, чтобы было в чем выходить на люди. Все свободное время девушка проводила в усадебном саду или своей комнате за книгами.

Спустя три дня, по приезду в графскую усадьбу, в воскресный день, Огарёвы вместе с Чернышевым трапезничали в фарфоровой столовой. В средине трапезы Михаил вдруг произнес:

– Сегодня поутру принесли приглашение на бал. В предстоящую пятницу у князей Гагариных. Причем в приглашении значится не только мое имя, но твое Алексей Петрович, а также Наташи. Не думал что ты знаком с князьями.

Граф пытливо посмотрел сначала на Наташу, а затем перевел взор на Огарёва.

– Я не знаком, – ответил, удивившись, Алексей. – Не припомню, чтобы меня хоть раз представляли Гагариным. И не понимаю, отчего в приглашении наши имена.