Корона Весны

Если честно, Ситэрра понятия не имела, что следует предпринять. Может, отнести Шарлотту Милле Греди? Вдруг та сможет вылечить невезучую собаку. С другой стороны, дочка Королевского лекаря быстро догадается, что это за болонка. Возможно, и не выдаст. Но если правда всплывет, окажется под ударом. Приказа о казни несчастного животного никто не отменял. Старая паучиха, наверняка, до сих пор жаждет лицезреть бездыханное тело бывшей питомицы.

И что сказать Дайре? Что?

Пока шла к пустому складу в первом ряду после лестницы, куда Орфи перенес смертельно раненную собаку, пыталась придумать слова утешения, но потом поняла, что они никогда не сорвутся с языка. Не в адрес Норди. Хотя Шарлотту было искренне жаль. Болонка не заслужила столь ужасной участи. Еще одна жертва Дората. Неважно, что убийцей собаки стал злой стражник. К злодеянию привели поступки Королевы Северины.

А потом… Потом случилось то, что заставило забыть все слова на свете. Мари увидела упомянутый Бо пустой склад. Без предупреждения зашла внутрь и застыла ледяной скульптурой на пороге.

Окровавленная болонка лежала на каменном полу мохнатой тряпочкой. Не шевелилась. Черные глаза-бусинки смотрели в никуда. Рядом на коленях стояла Дайра. Белокурые кудрявые волосы растрепались и в беспорядке свисали на заплаканное лицо. Девушка не шевелилась. Замерла, закрыв глаза и вытянув подрагивающие руки над собакой. Но вовсе не в этой непонятной позе заключалась главная странность. От ладоней Норди — Мари могла в этом поклясться! — струился едва различимый зеленоватый свет.

Ситэрра не успела ни вскрикнуть, ни вздохнуть, как болонка, еще секунду назад израненная и полумертвая, ловко вскочила на лапы и принялась звонко лаять. Дайра очнулась. Вышла из транса. Две пары голубых встретились, и в следующий миг под потолком громыхнуло. Как в мае во время грозы. И полило. Вниз ринулись целые потоки настоящей дождевой воды, будто принесенные черными-пречерными тучами.

— Проклятье! — Дайра вскочила на ноги, отчаянно глядя вверх. Пальцы быстро зашевелились, плетя (Мари узнала последовательность) узор остановки. — Да прекратись ты, мерзость несусветная! Хватит!

Но поспешные усилия Норди не помогали. Ливень и не думал стихать. Собака испуганно заскулила и засеменила к выходу. Мокрая. Оставляющая за собой черные разводы на покрытом лужами полу. Мари сама не заметила, когда начала плести узор исправления. Вскинула руки инстинктивно, желая остановить несвойственную для Дворца погоду, пока сюда не сбежались стражники или слуги-люди. Знала — этого нельзя допустить. Только не смогла бы ответить, ради кого старается — Шарлотты или Дайры.

Дождь прекратился так же внезапно, как и начался. Лужи испарились, будто под палящим солнцем в Летний зной. А две извечные оппонентки, вредившие друг дружке годами, в упор посмотрели друг на друга. Одна была мокрая насквозь. На платье другой осталось лишь несколько пятнышек от капель. Повезло, что остановилась на пороге. Успела юркнуть в коридор, когда начался потолочный ливень.

На лице Дайры отражался настоящий ужас. Мари понятия не имела, какие эмоции сейчас демонстрируют ее черты. Чувствовала странную пустоту. И горечь. Потому что, несмотря на потрясение, успела осознать страшную истину. Перед ней стояла дочка Рейма Норды — ее ровесница. Девушка, которая только что исцелила почти мертвую собаку и вызвала настоящий Весенний дождь с грозой, который с детства мечтала продемонстрировать сама Мари.

— Что стоишь?! — первой «ожила» Дайра и принялась кричать. — Беги, докладывай! Хотя подумаешь, Король! Отец убьет меня раньше!

И, обхватив мокрую голову руками, Норди плюхнулась на пол. Шарлотта, почти достигшая двери, остановилась. Виновато завиляла хвостом и побрела обратно к хозяйке. Ткнулась мордой в бок, пачкая белое платье. Заскулила. Но Дайра не реагировала. Продолжала протяжно всхлипывать.

Мари не знала, сколько прошло времени. Несколько секунд или веков. Но точно поняла одно — стоя посреди пустого склада над поверженной и жалкой представительницей привилегированного «Зимнего» клана, навсегда простилась с призрачной надеждой обрести настоящую семью. И с детством.

Но не это сейчас было главным.

Видя, будто наяву, как Майя Верга уходит к настоящей внучке, Мари собралась с духом и шагнула к Дайре.

— Вставай! — велела она сурово. — Шевелись же! Нужно привести Шарлотту в порядок, пока никто ее не увидел. Чем ты красишь собаку?

Норди подняла голову и уставилась на неприятельницу широко распахнутыми глазами.

— Э-э-э…

— Дайра, потом будешь мямлить! — топнула Мари ногой. Злость — это хорошо. Потому что способна помочь не разрыдаться от осознания собственной беды. — Хочешь защитить собаку или нет?

— Там… — Норди оказалось нелегко справиться с потрясением. Поднялась с трудом. Пошатнулась. И еще раз повторила. — Там. У-у-уукрытие. К-к-краска.

— Веди, — потребовала Мари, поняв, что на более подробное объяснение младшая сестра Королевы пока не способна.