Корона всевластья

На втором этаже одна дверь была открыта, вторая закрыта. Что ж, резонно предположить, что мне любезно указали на дожидающуюся меня кровать. Отлично. Я шагнула внутрь и, подойдя к окну, первым делом раздвинула шторы, впуская лунный свет. Затем скинула тапочки, запрыгнула в постель и с наслаждением вытянулась под одеялом.

Какое невероятное блаженство, что можно ненадолго забыть о практике, о крыльях. Забыть…

Тар

Девчонка быстро нашла «угол сарая», отведенный именно ей. Я помозолил взглядом захлопнувшуюся дверь и шагнул в другую комнату.

— Тар? — Отец и дедуля, что-то оживленно обсуждая, сидели на старом диване, но, едва я вошел, замолчали.

Я плотно прикрыл за собой дверь, разглядывая освещенную тусклой лампочкой комнату. Н-да, на диван можно даже не облизываться. Ладно. В комоде у бабушки всегда хранились старые одеяла и простыни. Сооружу себе что-нибудь на полу.

Решив не медлить, выдвинул ящик, второй. Ну вот, я же говорил! Даже здесь, в моей фантазии, комод битком набит старым тряпьем.

— Тар, что, скажи, ты собираешься делать? — Возле меня оказался отец.

— Спать. — Я вытащил несколько пропахших нафталином одеял и подушку. — Вы же сами сказали, что именно так нужно воспользоваться этой ночью.

— Гм, очень глупо с твоей стороны воспринимать все советы буквально. — Дед сцапал у меня из рук одеяла и с невозмутимым видом бросил их на диван. — Подушка мне тоже пригодится. Что-то последние несколько веков уж очень радикулит беспокоит.

— К тому же под словом «отдохнуть» я имел в виду несколько иное. — Отец так мне подмигнул, что я впервые за последнее десятилетие почувствовал, как у меня начинают гореть щеки. — Иди к ней. Я же говорил, что чувствую ее влечение к тебе. Используй эту иллюзию. Кто знает, может, другого шанса уже не будет?

— Ты тоже не веришь, что я смогу пережить свой день рождения? — Смущение сменилось злостью. Тоже мне умники. Так бы и сказали, что хотят обсудить что-то не предназначенное для моих ушей.

— Нет, мальчик. — Отец невесело усмехнулся и вновь уселся на край дивана. — В том, что ты останешься цел и невредим, я даже не сомневаюсь, но вот в вашем с Лайлой совместном будущем — даже очень. Она — ангел и вряд ли променяет крылья на твою любовь, а тебе суждено вернуться в Красный мир.

— Твой отец прав. — Берфеллаг тоже решил не оставаться в стороне. — Когда-то он и сам прошел через нечто подобное. Поэтому единственно верное из всего этого — использовать все шансы, данные тебе судьбой.

От их слов стало тоскливо. Вряд ли променяет крылья… Они тоже не верят. А может, действительно расставить все точки? Сегодня? Сейчас? Ведь как бы уверенно ни звучал голос отца, он тоже не знает наверняка, что меня ждет.

Не ответив, я вышел из комнаты и остановился у двери, за которой скрылась Лайла. Вся решительность тут же схлынула. Странно. Не думал, что буду когда-нибудь волноваться перед разговором с женщиной, и уж тем более ТАК! Что я ей скажу? А если она спит? Отец, видите ли, еще в Красном мире почувствовал, что она ко мне неравнодушна. Ха! Эмпат! Вот лично я этого вообще никак этого не чувствовал! Все мои попытки поговорить с ней по душам заканчивались неудачей. Она всегда либо старалась сменить тему, либо была так холодна, что все разговоры завершались не начавшись.

Нет. Это глупо. Вряд ли это тот самый шанс.

Я покосился на дверь, из-за которой вновь доносились приглушенные голоса. Похоже, меня развели на слабо, чтобы не путался под ногами. Вот я осел!

— Тар… нет! Та-ар! — Внезапно раздавшийся крик Лайлы заставил меня на мгновение оцепенеть и, уже не раздумывая, ворваться к ней в комнату.

Одного взгляда хватило, чтобы сообразить — девчонка спала. Обычный кошмар. Или не обычный?

Скрюченная как от боли фигурка, сжимала руки так, словно держала в них меч или кинжал, из глаз катились слезы, а рот был перекошен в крике.

— Та-ар!..

Одним прыжком я оказался рядом.

— Я здесь, Лайла, девочка моя. Я здесь. Здесь. Здесь. — Я принялся гладить ее по голове, по белокурым локонам, в беспорядке разметавшимся по подушке.

Может, кошмар уйдет, а мне удастся незаметно ускользнуть? Уж очень не хотелось, чтобы она увидела меня сейчас. Скандала не оберешься.

Но мечтам не удалось сбыться: Лайла распахнула глаза, в которых плескалось такое отчаяние, что я не особо раздумывая с силой притянул ее к себе.

— Тар?

— Я здесь.

— Тар? — Ее тело содрогнулось в беззвучных рыданиях. — Тар! Ты живой?

— Вроде.

— Тар!

Господи, да что же ей там такое приснилось? Не иначе вариации на тему предстоящего дня рождения.

Вдруг Лайла перестала всхлипывать мне в майку и бросилась покрывать поцелуями мое лицо, при этом нашептывая какой-то бред:

— Я думала, что тебя убила. А еще Макс… и Берфеллаг… а я одна… И времени не осталось… Ты жив!

Снова всхлипнув, она вдруг прильнула поцелуем к моим губам, и я тут же забыл все, что не давало мне покоя. Я — живой! Ох, еще какой живой-то!

Впрочем, счастье длилось как всегда недолго. Девчонка неожиданно отстранилась, и как ни в чем не бывало, поинтересовалась:

— А что ты здесь делаешь?