Коронация

Роман Злотников Коронация

Спортбар был полон. Ну не то чтобы до отказа, как при финале Лиги чемпионов или, там, чемпионата мира по хоккею, но где-то близко. Так что если бы Олег не заказал столик заранее, им с Диком и Трейси ничего бы не светило. Но он заказал.

– Оу, уже началось, – обрадовалась Трейси, ловко проскользнув на самое удобное место, откуда огромный экран монитора, закрепленного прямо над барной стойкой, был виден лучше всего.

– Началось еще утром, – пояснил Олег, – вход в Кремль, парад и показательные выступления личного императорского конвоя, ну который бывший президентский, молебен, причастие…

– Но сама коронация ведь только началась? – не сдалась Трейси. – Значит, успели!

Олег пожал плечами. Ну-у… раз ей хочется считать так – пусть будет так. Тем более что Дику, похоже, этот вопрос был совершенно по барабану. Впрочем, Дику все на свете было совершенно по барабану. Ну, кроме выпивки и его ударной установки. Даже их с Трейси регулярный секс, судя по некоторым внешним признакам, которые Олег, как основной «виновник» их появления в России, поскольку гастроли организовала именно его компания, имел возможность наблюдать за прошедшие четыре дня, был скорее заслугой его подруги, чем самого Дика. Причем, понаблюдав за их отношениями, Олег пришел к выводу, что со стороны Дика участие в этом процессе было скорее результатом того, что он прикинул… м-м-м… одно к другому и решил, что в случае с Трейси ему легче согласиться, чем долго объяснять, почему ему лень.

– Что будем пить? – уточнил Олег, присаживаясь на диванчик и разворачивая к себе закрепленный в центре стола мониторчик.

– Водку, – тут же отозвался Дик, после чего пояснил: – В России надо пить водку. Потому что то виски, которое у вас стоит нормально, – полное дерьмо.

Вообще-то Дик был мультимиллионером, так что это его «дорого» на фоне его доходов составляло жалкие копейки. Однако он по-прежнему соотносил цены на выпивку с тем уровнем дохода, который могли обеспечить своему отпрыску его родители – медсестра и мелкий муниципальный служащий из Глазго.

– А я – эту, как ее, «Рьябину на коньяке»! Я правильно назвала?

– Правильно, – кивнул Олег, набирая на мониторчике заказ.

– А кто сегодня играет? – соизволил уточнить Дик, недоуменно уставившись на экран, на котором сейчас шла прямая трансляция из Успенского собора Московского Кремля.

– Ди-ик! – возмущенно вскинулась Трейси. – Я уже третий день вбиваю в твою тупую башку то, что сегодня в России День коронации нового императора, – а ты до сих пор ничего не понял!

Дик недоуменно уставился на Трейси, а потом перевел взгляд на своего русского приятеля.

– Это же спорт-бар?

– Точно! – улыбаясь, кивнул Олег.

– Ну вот, – с удовлетворением констатировал фронтмен и ударник легендарной британской группы Angry cats, кумир миллионов Ричард Грэймэ по прозвищу Knock. – Я и спросил – кто сегодня играет?

– Дик!!! – взвилась Трейси. – Твоя инфантильность просто несносна!

Олег протянул руку и успокаивающе сжал ладонь девушки, одновременно повернувшись к Дику.

– Сегодня – никто. Во всяком случае, у нас в стране. Сегодня в России День коронации.

Дик нахмурился, пытаясь соотнести слова Олега со своей собственной картиной мира. Ну, День коронации – и что? Его-то это каким боком касается? Ведь не его же коронуют. Да даже если бы и предложили – он бы точно отказался. Лень… Трейси же сердито пихнула своего бойфренда в бок и обиженно отвернулась.

Вообще-то инициатором их выхода «в люди» была именно она. Не затей это Трейси, сам Дик, скорее всего, весь день провалялся бы в их номере, пялясь в телевизор, настроенный на какой-нибудь спортивный канал, и поглощая в огромных количествах свой любимый Budweiser. Ну, тот, который американский, а не чешский. Достать его в России, как выяснилось, было намного труднее, чем чешский, но в райдере Ричарда Грэйсмена этот момент был выделен отдельным пунктом… Да и сам Олег с удовольствием провел бы этот день дома. Ну, или на природе. Но Трейси жутко захотелось «посмотреть, как русские будут реагировать на юридический факт их окончательного закрепощения и возвращения к средневековым порядкам». Она вообще относилась к монархии крайне отрицательно. Что, впрочем, для американки было вполне естественно… И еще сразу после приезда громогласно объявила, что отказывается понимать, зачем «свободному и развитому народу вешать себе на шею это средневековое убожество». С явственно уловимым подтекстом, что, решив восстановить в стране императорскую власть, русские очередной раз доказали всему миру: они не являются «свободным и развитым» народом. И вообще, она была глубоко убеждена, что людей обманули, задурили голову «пропагандой» и как только до них дойдет, что на самом деле сейчас происходит, они поднимутся в едином порыве и немедленно прекратят это глупое и беспардонное глумление над свободой и демократией… Вот этот самый единый порыв она как раз и не хотела упустить.