Коронованный наемник (СИ)

Дыхание Сарна хрипло вырывалось из груди, левая рука судорожно цеплялась за плечо Леголаса, правая мучительно мяла ремни камзола, и принц знал, что друга истязает боль обращения. Скоро он не сможет идти… И эльф почти волок обращающегося орка вперед по темным коридорам. Он не знал, куда идти… Где может оказаться выход…

- Леголас… Ищи место, которое тебе страшнее всего увидеть погибшим, – прошелестел Сарн и закашлялся, брызгая пополам красной и черной кровью.

Принц замер на миг, а потом нахмурился:

- Эру нам в помощь. Идем.

Под ногами шелестели листья и брякали осколки. Тлен, пыль, разложение превращали некогда дивный, полный жизни замок в полуразрушенный склеп. Но Леголас не озирался. Он шел вперед, поддерживая на плече руку Сарна. Ноги десятника подламывались, его все чаще терзал кашель, хриплое дыхание перемежалось глухими стонами боли. Скорее…

И вот наконец покрытые трещинами стены широкого холла. Паутина свисает с балок, где некогда висели стяги. А впереди на ржавых петлях кособочатся изъеденные гниением двери тронного зала.

- Держись, брат, – как заклинание шепчет Леголас, а сердце сжимается почти первобытным ужасом того, что он готов увидеть. С надсадным скрипом отходит в сторону створка, и Леголас втаскивает друга в зал. Упавшая колонна лежит поперек пола, инкрустированного остатками мозаики. Истлевший бархат лохмами свисает с постамента трона, на резной спинке сидит неясыть, поблескивая желтыми глазами. А у самого трона спиной к Леголасу стоит высокая статная фигура. Горделиво развернуты широкие плечи, с которых ниспадает грязное рубище.

- Отец… – шепчет Леголас, и его голос многократно отражается от стен.

Трандуил медленно развернулся к сыну, и принц похолодел. На него смотрело жуткое, болезненно-притягательное в своем чудовищном безобразии орочье лицо в обрамлении спутанных золотых косм.

- Пришел… – бесцветно и сухо сказал отец, – я не ждал тебя. Тебе не место здесь, Леголас. Оставь его и убирайся. Тебя откупили дорогой ценой, слишком дорогой, чтоб неблагодарно отказываться от такого подарка.

- Отец, я… – Леголас осекся, а король покачал безобразной, увенчанной короной головой:

- Я предупреждал. Однажды тебе может понадобиться бросить друга на погибель и уйти. Я предостерегал, но ты не послушал. Теперь поздно. Оставь его здесь и уходи. Твоя жизнь оплачена, и ты должен жить. Вместе с этим. С этой памятью и этой виной.

Неясыть вспорхнула с трона и закружилась над Леголасом, снижаясь.

- Леголас… – когти Сарна царапнули плечо сквозь камзол, – не слушай… Это нужно пройти… чтоб выйти отсюда…

Принц на миг заколебался, а потом шагнул навстречу отцу. Еще шаг, почти вплотную. Отец не двигался, сверля Леголаса холодным взглядом ввалившихся лазоревых глаз.

- Брось его, – негромко отсек Трандуил.

- Сейчас, – так же коротко ответил Леголас, проводя ладонью по спине Сарна. Ну же, где он… Ты не расстаешься с ним… Вот…

- Прости, – шепнул принц, выдергивая что-то из-за спины десятника, и резко взмахнул рукой. Безобразная голова короля откачнулась назад, струя черной крови брызнула на пол: в шее торчал метательный кинжал. Неясыть резко вскрикнула, взмывая к потолку.

Бледный, словно смерть, Леголас чувствовал, как взмокла на спине туника, а губы трясутся. Но размышлять о содеянном было некогда. Над головой раздался утробный стон, и на пол посыпались камни.

- Надо уходить, – крикнул он, бросаясь к Сарну, осевшему на пол и держащемуся за грудь.

- Куда уходить? – десятник отер с губ кровь, – мне некуда отсюда идти, Леголас. Ты все равно выберешься, ты Прощенный. Оставь меня, не бойся. Очнувшись, ты все забудешь…

За стоном последовал грохот, и вторая колонна начала медленно рушиться набок в клубах пыли. Леголас вцепился в плечи друга, пытаясь поднять его с холодных плит. Он что-то кричал, задыхаясь, не слыша своего голоса. А потом под ногами пошел трещинами пол. С сухим шелестом рухнула на камни мертвая неясыть, тело Трандуила, распростертое на выщербленной мозаике, стремительно истлевало. Звякнув, осела на пол корона, взблеснув напоследок изумрудами. Со стуком осыпались меж ребер тусклые серебряные пуговицы кафтана. Да, уходить было некуда. Да собственно и незачем. Леголас сжал когтистые руки Сарна, глядя в глаза, наливающиеся не принадлежащей, чуждой им злобой. А потом вокруг грохотал ад, стены рушились, под ногами плясали обломки плит, и Леголас почувствовал, как неодолимая сила увлекает его вниз, в черный провал, оставляя Сарна на краю гибнущего враждебного мира, который он избрал ради спасения друга. Уже срываясь в пустоту, Леголас отчаянным усилием ухватился за неровный край мозаичного пола: