Короны

В деревянном сарае было темно, одна единственная свечка мало-мало света давала. Бахатуры сгрудились вокруг нее, на стол локти поставили, так что мурзе, Хеле-Бике и старику совсем места не осталось. Говорили уже долго, щенок-Фергус даже головой дергать начал, засыпать. Глупый, молодой. Его на такой курултай важный пригласили. Конечно, не то чтобы пригласили, скорее, не прогнали, но все же…

Халиль даже голову на правую сторону повернул, чтобы ухом бахатуров лучше слышать, да все равно половину слов не разбирал.

— В принципе, генератора хватит понизить уровни восьмерым десяткам на две-три единицы, — это Руслан говорил. Все сидели, слушали, головой кивали. — И даже если мы на это пойдем, то есть вместо защиты трем кинетикам от телепатов соберемся убрать восемь десяток из игры, как и говорил Роман Валерьевич…

— Руслан Рашидович, да что тут думать? — старик поднялся на ноги. — От кого вы будете защищаться, если из десяток останется только Михаил Эммануилович.

— Даже если мы соберемся убрать восемь десяток, — продолжил бахатур. — Вернее, захотим убрать, у нас есть одно существенное но… Микропроцессора на телепатию нет.

Все разом закричали, как ишаки на базаре. Вроде и друг другу говорят, только никто никого не слушает. Руслан руку поднял, все затихать стали. «Ай-яй-яй, не боятся они его, а уважают», — вдруг понял про себя Халиль.

— Соответственно, все наши намерения с защитой и понижением — просто сотрясание воздуха. Ни на кинетические способности, ни на телепатические микропроцессоров нет. Антишлем в порядке, но использовать его мы не сможем. Извините, профессор, — тут бахатур на старика посмотрел. Ибн Шиин тоже поглядел, как тот на невиданное оскорбление ответит. Значение слово «профессор» Халиль не знал, но нутром чувствовал, хорошего в нем мало.

— Погодите, погодите, когда я смотрел, процессор был здесь, — забормотал старик. — Я даже значения этому ему не придал. Как же так. Руслан Рашидович, я найду его. Мне нужно некоторое время.

— А потом что, Роман Валерьевич? Вы ведь догадываетесь, что только один человек мог его забрать? Ну что ж, давайте отправимся навстречу всему королевскому войску, имея за спиной восемь десяток-телепатов, а ведь даже один из них уже может наделать бед. Роман Валерьевич, мне горько это признавать, но у нас нет выбора. От телепатов придется избавиться.

— Извините, многоуважаемые сиры.

От голоса, раздавшегося рядом, Халиль чуть на месте не подскочил. Повернулся к щенку, что это с ним? Проснулся и пасть решил открыть? Вот ведь навоз из-под копыт верблюда. Салла, ну посмотри, серебрянолицый, что за чурбан!

— Извините, сиры, но вы говорите о том маленьком домике без окон к северу?

Бахатуры на мгновенье затихли, и первым заговорил Айвин-мухтарам.

— Да, про него, Фергус. Там есть одно… Как бы это сказать, устройство… Там трон со всякими железками, проводами. Тьфу ты, длинными веревками. И к этому трону нам не хватает одной пластины. Ты что-то знаешь?

— Знаю, — кивнул щенок. — В ночь, когда похитили леди Хелен, Халиль забрался туда. Я притворился, что сплю, и он поверил. А потом пошел за ним. Он сначала забрался в дом без окон, а потом уже к сиру Михаэлю. Зная его, думаю, Халиль точно что-то стащил.

Ах, недостойный. Чтобы ты заблудился в песках Иль-Зариб, ноги искусали змеи, глаза выклевали падальщики, а шакалы обглодали кости. Восточному разбойнику было не столько обидно, что теперь у него отберут вещицу, судя по всему, очень дорогую, сколько другое — его, Халиля Ибн Шиина, самого ловкого и хитрого из людей провел какой-то сопливый стражник. Ай-яй-яй, неужели не тот уже Халиль, неужели и вправду хватка дурная стала и глаз не так остер?

— Халиль? — Айвин-мухтарам вопросительно посмотрел на него.

— Разве я в чем виноват? — залепетал Ибн Шиин. — Я знал, что проклятый мурза Михаэль против нас. Знал, что этот мирко…. мерко..

— Микропроцессор.

— Микро-про-цессс-сор будет нужен вам, уважаемым. Разве виноват я, Айвин-мухтарам, что преданно служу своему господину?

— Служишь, служишь, — улыбнулся Айвин, но показалось Халилю, что ни единому слову он не поверил. — А сказать нам когда собирался?

— Время все выжидал, Айвин-мухтарам. Не перебивать же своим поганым словом таких достопочтимых аксакалов.

Про аксакалов Халиль, конечно, загнул. Видал он в Хазаре настоящих старейшин — ты только думать начал, а они уже говорят об этом. Эти, конечно, могучие, сильные бахатуры, но не аксакалы. Старик с длинным именем если только. Но и то непохож. Аксакалы неторопливые, степенные, важные, а ата другой. Хоть и много ему лет, но все какой-то порывистый, торопливый. Словно жить боится не успеть чего-то.

— Ну не томи, доставай.