Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]

Согласно обычаю, юноши в канун Песаха совершали путешествие в ближайший с Бечевом город. Они наслаждались переменой места, отдыхали, покупали книги или что-нибудь еще, что могло им понадобиться. Бечев был недалеко от Люблина, и Аншель предложил Авигдору совершить путешествие туда вместе и за его счет. Авигдор, с радостью пользовавшийся любой возможностью ускользнуть из дома, немедленно согласился. Прогулка обещала быть приятной. Зеленели поля; аисты, вернувшиеся из теплых стран, кружили в небе. Ручейки спускались в долину. Щебетали птицы. Дул свежий ветерок. На лугах появлялись первые весенние цветы. Тут и там уже паслись коровы. Приятели болтали, ели фрукты и печенье, которые им собрала в дорогу Хадасса, шутили и поверяли друг другу свои секреты. В Люблине они остановились в гостинице и сняли один номер на двоих. Еще по дороге Аншель пообещал Авигдору, что откроет ему в городе какой-то удивительный секрет. Авигдор шутил: что бы это могло быть? Неужели Аншель нашел зарытый клад? Или написал книгу? Или так хорошо изучил Каббалу, что смог сотворить живого голубя? Теперь они зашли в комнату, и, пока Аншель осторожно закрывал дверь, Авигдор нетерпеливо спросил:

— Ну, что же это за великий секрет?

— Приготовься к тому, что это будет самая странная вещь из всех, что ты когда-либо слышал в своей жизни.

— Я готов ко всему.

— Я женщина, — сказал Аншель. — И зовут меня Йентель.

Авигдор расхохотался:

— Так и знал, что это всего лишь шутка.

— Это правда.

— Может, я и полный дурак, но не слепой, точно.

— Хочешь убедиться?

— Очень.

— Тогда мне придется раздеться.

Авигдор остолбенел. На мгновение ему показалось, что Аншель предлагает заняться мужеложеством. Аншель снял с себя габардин и ритуальную одежду и начал стаскивать белье. Авигдор взглянул на него и тут же побледнел, а затем покраснел. Аншель начал одеваться.

— Я сделал это только для того, чтобы ты мог выступить свидетелем в суде и Хадасса не осталась соломенной вдовой.

Авигдор не мог вымолвить ни слова. Его била дрожь. Он хотел что-то сказать, но только беззвучно шевелили губами. Колени подгибались, и он сел на кровать. Наконец он выдавил:

— Как такое возможно? Я просто не могу поверить.

— Мне раздеться снова?

— Нет!

Йентель рассказала ему всю историю с самого начала: как отец изучал с нею Тору, как она презирала женщин и их пустую болтовню, как продала дом вместе со всем имуществом, как оставила город, пошла, переодевшись мужчиной, в Люблин и по пути встретила Авигдора. Авигдор молчал и не отрывал от нее глаз. На Йентель снова была мужская одежда. Наконец Авигдор сказал:

— Наверное это сон, — и ущипнул себя за щеку.

— Это не сон.

— Невероятно, чтобы со мной произошло такое.

— Тем не менее это правда.

— Почему ты сделала это?

— Потому, что не хотела всю свою жизнь провести на кухне, с метлой да кочергой.

— А Хадасса? Зачем ты женился на ней?

— Из-за тебя. Я знала, что Пеша не даст тебе житья, а в нашем доме ты найдешь мир и покой…

Авигдор молчал и только качал головой, крепко сжав руками виски.

— И что будет теперь?

— Я пойду в другую иешиву.

— Если бы ты рассказала мне обо всем раньше, мы могли бы…

Авигдор не закончил фразу.

— Нет, не могли бы. Из этого все равно не вышло бы ничего хорошего.

— Почему?

— Потому что я не женщина… И не мужчина…

— Что же теперь делать?

— Разведись с этой ведьмой и женись на Хадассе.

— Одна не даст мне развода, а другой я не нужен.

— Нужен. Она все еще любит тебя. И не станет больше слушать своего отца.

Авигдор вскочил с постели, но затем так же быстро сел.

— Я тебя не забуду. Никогда…

6

По Закону Авигдор не мог оставаться в комнате наедине с Йентель, однако вот она надела габардин и брюки и снова превратилась в прежнего Аншеля. Они продолжали говорить, как и раньше.

— Как ты мог каждый день нарушать заповедь: «Да не оденет женщина одежды мужчины»?

— Я не создан для ощипывания кур и болтовни на лавочке.

— Но ведь ты потерял иной мир…

— Возможно…

Авигдор поднял глаза: только теперь он заметил, что щеки Аншеля слишком смуглы, волосы слишком пышны, а ладони слишком малы. Но даже и после этого он не мог поверить в то, что случилось. Каждую секунду ему казалось, что сон вот-вот закончится и он проснется. Он кусал губы и щипал себя за ладони. Он чувствовал какую-то странную робость и начал заикаться. Его дружба с Аншелем, их разговоры, секреты, которые они поверяли друг другу, все это вдруг оказалось обманом и иллюзией. Он даже начал думать, не демон ли Аншель? Ему казалось, что все происходящее напоминает какой-то кошмар; но некая сила, сознающая разницу между сном и явью, говорила ему: «Это не сон. Это правда». Он попытался собраться с мыслями. Они с Аншелем никогда больше не смогут стать чужими друг другу, пусть даже Аншель и не Аншель, а Йентель. Он заметил:

— По-моему, свидетель, который сообщает женщине о том, что ее оставил муж, не может сам взять ее в жены.

— Никогда не слышал о таком Законе.

— Надо проверить в Эбен Езере.

— Не вполне уверен, что тут подходит само понятие «оставленная жена», — сказал Аншель растягивая слова на манер ученого.