Короткая пятница и другие рассказы[Сборник]

Порывы ветра становились все сильнее и сильнее, казалось, они стараются сбить ее с ног. Вернувшись в свою избушку, Кунегунда припала к щели в стене. Она видела, как в поле, беззащитные перед бурей, ломаются и пригибаются к земле колосья пшеницы, как на клочки разметало стог сена. Ураган приближался к деревне. Крестьяне пытались закрепить крыши домов, чтобы их не унесло ветром. Хлынул ливень. Гроза сверкала, как адский огонь. Гром грохотал так, что мозг Кунегунды перекатывался в черепе, подобно ядрышку в ореховой скорлупе. Заперев дверь, Кунегунда села на скамейку и снова принялась бормотать. Из всех хижин ее была самой слабой. Она шаталась, даже когда свиньи рыли землю где-то поблизости. Повторяя имена Саганы и Люцифера, Бабы Яги и Кадика, Малфы и Пана Твардовского, старуха положила в каждый угол по восковому шару и козлиному копыту. Защитившись таким образом от стихий, она открыла сундук, где хранились кости девственницы, заячьи лапы, рог черного быка, волчьи зубы, тряпка, пропитанная женской кровью, и (самое сильное средство) веревка, на которой повесили убийцу. Она шептала:

Леопард силен,
Ящерица зла,
Худака и Гудака
С бурею сюда.

Кровь красна,

А ночь темна.
Дай мне силы,
Сатана.

Хижина шаталась и стонала, но держалась. Ни одна соломинка не упала с ее крыши. В свете молний Кунегунда могла видеть закопченные стены, глиняный пол, горшок на треноге, прялку. Потом снова сгущалась тьма, барабанил дождь, гремел гром. Пытаясь отвлечься от мыслей о грозе, Кунегунда начала вспоминать прошлое; рано или поздно все ее враги оказывались в могиле. Хижина тряслась, и сама Кунегунда начала дрожать от страха. Встав со скамеечки, она улеглась на деревянную кровать, положив под голову подушку, набитую соломой. Это была необычная буря, она собиралась уже несколько месяцев. Деревня давно погрязла в разврате и беззаконии. Пришел час расплаты. Кунегунда слышала истории о гоблинах, оборотнях и других ужасных существах. Девушки рожали детей от собственных отцов. Вдовы жили со своими сыновьями, пастухи не брезговали коровами, лошадьми, даже свиньями. Над болотами по ночам мигали маленькие огоньки. Человеческие кости вылезали из земли, когда крестьяне распахивали новые земли под поля. В ином мире дела обстояли ничуть не лучше, у Кунегунды там было много врагов. Пока Злые Силы держали ее сторону, но ведь в любой момент они могли предать. Она закрыла глаза. Пока ей удавалось спастись только благодаря собственному упрямству да еще редким чудесам. Но сколько еще это может длится? Этот предосенний ураган пугал ее. Возможно, она забыла защитить какой-нибудь угол? Злобные демоны выжидали ее ошибки, рычали как псы и царапались в дверь. Кунегунда задремала, и ей привиделся огромный как, бочка, кот, черный с зелеными глазами и стоящими дыбом усами. Высунув язык, он оглушительно мяукал. Внезапно Кунегунда проснулась. Кто-то стучал в прогнившую дверь. «Кто там?» — прошептала старуха сдавленным голосом.

Ответа не последовало. «Это Топиль», — подумала Кунегунда. Она никогда не встречалась с этим демоном и не могла вспомнить нужного заклинания. Все, что ей удалось пробормотать, это: «Убирайся в непроходимый лес, где нет ни человека, ни дикого зверя, приказываю тебе именем Асмодея, Сагратанаса, Беляна, Барабаса…»

Из-за двери по-прежнему не доносилось ни звука.

Кости в огне и дыме,
живот с водой, ноги в терниях.
Без зубов, без воздуха
сломай свою шею, беги отсюда.

Дверь распахнулась, и Кунегунда увидела на пороге темную фигуру.

— Матерь Божия, — прошептала она.

— Ты ведьма, Кунегунда? — спросил грубый мужской голос.

В ужасе старуха ответила:

— Кто ты? Сжалься!

— Я Сташ, жених Янки.

«Притворяется человеком», — подумала Кунегунда, а вслух спросила:

— Чего ты хочешь, Сташ?

— Я все знаю, старая сука! Ты дала Янке яду для меня. Она мне во всем призналась…

Хотя Кунегунда и хотела закричать, но понимала, что это было бы бесполезно. Даже если бы на улице и не шумел ураган, ее голоса все равно бы никто не услышал. Она начала бормотать:

— Не яду, не яду. Если ты на самом деле Сташ, то знай, что я не хочу тебе зла. Янка плакала и говорила, что любит тебя, а ты, мой герой, не обращаешь на нее никакого внимания. Вот я и дала ей лекарство, чтобы забыть тебя. Она Богом клялась, что сохранит это в тайне.

— Лекарство? Это был змеиный яд.

— Никакого яда, мой повелитель. Если ты любишь ее, женись и ничего не бойся. Я сделаю тебе подарок. Приду на свадьбу и дам свое благословение, даже если Янка попытается выгнать меня.

— Кому нужно твое благословение? Проклятая дрянь, довольно ты пососала человеческой крови.

— Смилуйся, не губи!

— Нет.