Короткая победоносная война

Она прокашлялась и снова переместила указку — сначала к северу, а затем к юго-востоку от Ельцина.

— Той же схемы придерживались и здесь, на станции «Кляйн», а затем вот здесь, в системе Цукермана. — Указка коснулась названных пунктов. — Принципиальное отличие одно: на Цукермане силы вторжения имели более тяжелое вооружение, чем остальные, и нанесли ущерб приблизительно на девяносто миллионов долларов, разрушив дистанционно управляемые разведывательные платформы, после чего, подобно остальным, молча развернулись и исчезли.

— Были также и более серьезные происшествия по образцу атаки на «Майк-Гольф-девятнадцать», — продолжила она в напряженной тишине, — но в этих случаях мы не можем со всей определенностью утверждать, что за них несут ответственность хевениты. В случае с Ельциным, например, грейсонский крейсер «Альварес» задействовал всю аппаратуру наблюдения. Записи «Альвареса» оказались неожиданно четкими, учитывая ограниченное время слежения, и наши специалисты внимательно их изучили. — Она замолчала и, почти извиняясь, пожала плечами. — К сожалению, у нас нет ничего, что мы могли бы предъявить международному суду. По следу импеллерных клиньев двигателей можно определенно сказать, что там были один легкий крейсер и два эсминца, а гравитационная эмиссия соответствует кораблям, построенным в Хевене, но другие характеристики — не соответствуют. По моему собственному мнению, а также большинства аналитиков УРФ, это были хевениты, умышленно исказившие опознавательные характеристики, но доказать это невозможно, а НРХ продала достаточное количество кораблей своим разнообразным союзникам, чтобы в изобилии предоставить нам целую кучу других возможных подозреваемых.

Гивенс снова замолчала, взгляд ее карих глаз отяжелел. Затем, наклонив голову, продолжила:

— То же относится к инцидентам на Рамоне, Клеарэвее и Квентине. В каждом из этих случаев мы или наши союзники понесли потери в технике и живой силе, даже не приблизившись к «налетчикам» настолько, чтобы произвести опознание в целях привлечения их к ответственности. Расчет налетов во времени, невозможный без глубокой разведки, был произведен с такой ювелирной точностью, что перехват с нашей стороны был заведомо исключен, и это определенно указывает на участие хевенитов — но, опять же, мы не можем ничего доказать. Так же, как не можем доказать, что тяжелые потери на сторожевых заставах и среди патрульных кораблей Занзибарского халифата объясняются не только военной активностью ЗОФ. Мы не можем доказать, что существует связь между всеми этими событиями и Хевеном, за исключением, конечно, подтвержденной нами причастности хевенитов к инцидентам в Кандоре, у станции «Кляйн» и Цукермане.

— Тем не менее, ваша светлость, — сказала она, глядя в глаза Кромарти, — УРФ* [Управление разведки Флота] пришло к заключению, что мы имеем дело с целой схемой заранее спланированных и хорошо разработанных провокаций. Расчет времени слишком точен, а операции прошли на слишком большом удалении друг от друга, чтобы речь шла о чем-то другом. А различия между ними нивелируются единой схемой, общей для всех налетов: каждый нанес ущерб или продемонстрировал угрозу тем звездным системам, которые хотя бы раз за последние четыре-пять лет находились в центре противостояния Королевства и Народной Республики. Если предположить, что все налеты спланировали и провели одни и те же люди (а я думаю, мы должны это признать), тогда останется только один подозреваемый — НРХ. Только хевениты имеют ресурсы для организации подобных акций и весомый мотив для провокации.

Темноволосый адмирал выключила указку и вернулась к своему креслу, оставив голограмму включенной. Пока Кромарти, прикрыв глаза, изучал изображение, на несколько секунд воцарилась тишина; затем премьер-министр дернул себя за мочку уха и вздохнул.

— Благодарю вас, адмирал Гивенс. — Он перевел взгляд на Капарелли. — Насколько серьезную угрозу представляют собой эти инциденты, адмирал?

— Сами по себе — не слишком большую. Мучительно сознавать, что вследствие этого погибли люди, но потери могли быть гораздо более серьезными. Наша стратегическая позиция не изменилась. Кроме того, все нападения можно расценить лишь как локальную опасность. Конечно они бы могли захватить Цукерман, если бы захотели, но то их формирование было намного более мощным. чем все остальные.

— Тогда что они замышляют? — спросила баронесса Морнкрик. — Какова цель этой эскапады?

— Они оказывают на нас давление, миледи, — прямо ответил Капарелли. — И намеренно увеличивают прессинг.

— Но в таком случае они играют с огнем, — заметил Вильям Александер.

— Совершенно верно, лорд Александер, — сказала Гивенс. — Обе стороны сейчас укрепляют то, что, как мы знаем, является нашими предвоенными позициями. Мы развили «бункерный» образ мышления по обе стороны границы, а учитывая вызванные им напряженность и подозрительность, противник «играет с огнем».

— Но зачем? — спросил Кромарти. — Что это им даст?

— Адмирал Гивенс? — вымученно пригласил Капарелли, и Гивенс вздохнула.