Короткие смешные рассказы о жизни 4

Артиллеристы так обрадовались, что мне показалось, будто я слышу пушечный салют, и тут же пообещали завтра как штык явиться в девять часов вечера – если надо, то хоть целой ротой: мы с девчонками в этом краснознаменном училище были в особенном фаворе, так как нечасто жаловали тамошние танцевальные вечера своим присутствием.

Итак, дело было в шляпе, пусть и в армейской ушанке, натянутой на красные от мороза курсантские уши под Новый год. И я уже победно, несколько по-командирски смотрела на подруг, оживившихся и вновь защебетавших о счастливом будущем, как новый звонок не заставил себя ждать. Кто-то даже ядовито пошутил, что это Ленкины предки решили не отправляться в изгнание и придется искать новую хату.

Но дрожащий от горя бас в телефонной трубке уже называл то проклятое и роковое для нас слово, о котором вы уже догадываетесь. Да, и артиллеристам надо было зачехлять свои пушки, уже нацеленные на южную часть города, где мы жили, из-за карантина. Чтобы он провалился! Час целый мы все сидели в полнейшем отупении, а потом Ленка скомандовала:

– А ну, девчонки, по коням! Едем в мореходку, там сегодня факультетский вечер, меня один чувак приглашал, да я отказалась. А он билеты аж силой всунул, так что их у меня куча. Сказал, все равно пропадают, сегодня ведь все нормальные девчонки пироги пекут, торты украшают да с гусями возятся.

Мореходка почему-то шла у нас за третий сорт – там же не военные курсачи, а только так называемые полувоенные, будущие научные работнички, в лучшем случае капитаны «пассажиров», пассажирских судов, и никаких тебе лейтенантских погончиков…

Я наотрез отказывалась идти, к тому же ведь ни прически на немытой голове, ни времени на косметику уже не оставалось.

– Отправляйтесь, девчонки, одни, а я Новый год и без мужиков переживу – вот вернется мой лейтенантик из плаванья, который в прошлом году «систему» закончил и…

– Нет пойдешь! – стали доставать меня девочки.

– Без тебя все равно никакого толку не будет, ты одна нам на крючок хоть десяток парней подцепишь, по два на каждую! – смеялись они и… накаркали.

Не буду сейчас подробно рассказывать, как поплелась я за девчонками только из солидарности через длиннющий мост Александра Невского, под снегопадом, с нечесаной головой, из теплого метро в Макаровку (ту самую высшую мореходку), как у меня тут же перехватило горло, и я поняла, что завтра вообще, к чертям собачьим, свалюсь от того самого гриппа, который омрачил нам грядущий праздник. Но, как только мы переступили порог актового зала в Макаровке, несмотря на мой затрапезный вид, ко мне тут же приклеился какой-то огромный плечистый третьекурсник и ходил по пятам, как околдованный, хотя я не обращала на него никакого внимания, даже не разглядела толком лицо этого «медведя», как я его про себя окрестила. Ведь нас с девочками тогда интересовали только пятикурсники – без пяти минут выпускники…

Закончилось все тем, что мы пригласили на завтрашнее празднование вывернувшегося откуда-то Ленкиного знакомого, обещавшего притащить еще четырех друзей, потому что в Макаровке ни о каком карантине не слыхивали: это же не военная система со всеми прилагающимися придурями.

А назавтра уже в девять вечера мы нарядные, с прическами, в романтических платьях, прикрытых фартуками, стояли на Ленкиной кухне и совершали последние приготовления.

Вскоре раздался звонок в дверь, и мы уже настроились сделать кокетливые улыбки навстречу нашим неведомым судьбам. И мы сделали их, когда дверь широко раскрылась, так широко, чтобы пропустить объемных парней в морских курсантских мундирах с… погонами: это были все пять мальчишек из Дзержинки, которых мы приглашали с самого начала.

– Мы сбежали! – радостно сообщили они. – В самоволку, когда офицеры разъехались по семьям. Будем праздновать, что мы, рыжие, что ли! – потирали они замерзшие руки, глядя на отменно накрытый стол, уставленный их собственными бутылками.

Мы с девчонками таинственно переглядывались, думая о том, что же будет, когда явятся еще и пятеро из Макаровки, – ну точно, сбылось вчерашнее карканье про двух парней на каждую!

– Так что тащи, Ленка, еще пять стульев из кладовки! – тихонько скомандовала я.

Мальчишки уже довольно рассаживались за столом, мечтая о проводах старого года, когда раздался звонок, которого мы испуганно ждали, правда уже приготовив извинительную речь по поводу случайно встреченного Ленкиного друга: «Такая вот Ленка непутевая!», – когда в квартиру один за другим стали вваливаться мощные… «сапоги» – артиллеристы, нагруженные, как солдатские пушки, только не снарядами, а несколько иным горючим. Они чмокали нас в пылающие щеки, еще не замечая «противника», который смущенно задвигался за столом, понимая, что надо, вернее придется, потесниться.

Ленка уже притащила для сухопутчиков стулья, виновато глядя на мореманов, когда раздался следующий звонок. На этот раз в прихожей было тесно от бушлатов. Только не от макаровских, а снова… от военно-морских!