Короткий триллер

Я не знал, когда именно начались его отношения с Умтонгой-колдуном. Старый язычник появлялся у нас иногда, увешанный раковинами каури и ожерельями из зубов леопарда, и Бенни всегда принимал его уважительно. Они усаживались рядышком и часами потягивали чистый спирт, пока, наконец, пьяного Умтонгу не уносили прочь его люди. Обычно старый мошенник сбывал Бенни «излишки» девственниц своего племени, а тот продавал их на рынках португальского востока вместе с женами некоторых бедолаг, попавших к нему в лапы после невыплаты процентов по займам.

Беда пришла месяцев через девять после того, как я там обосновался; старый Умтонга был немалым транжирой, к тому же у него в племени образовалась нехватка девственниц, поэтому он начал брать взаймы «на собственный счет» и вскоре не смог уплатить долги. Их беседы с Бенни перестали носить веселый характер — он уходил прочь трезвый, потрясая большой черной палкой.

Бенни это не трогало. Ему и раньше часто угрожали, поэтому он объявил Умтонге, что если тот не сможет поставить достаточное для покрытия счета количество девственниц, то ему придется продать некоторых из своих жен.

Я ни разу не присутствовал на их встречах, но случайно уловил кое-что, когда Бенни в запальчивости повысил голос. Вдобавок, я немного понимал свази и смог разобраться в оценке данного дела Умтонгой, пошумевшим на крыльце перед уходом.

И вот однажды Умтонга привел трех женщин. Это было эквивалентом первоначального долга, но у Бенни была своя система выплат по займам. Выплата долга не играла особой роли, — главным было то, что при ее отсрочке набегали большие проценты. К этому моменту, чтобы аннулировать долг, Умтонге нужно было около тридцати женщин, притом товарного качества.

Старый колдун был спокоен и тих; против правил, он появился вечером и задержался не более чем на двадцать минут. Стены были тонкими, и я разобрал большую часть разговора. Умтонга предложил Бенни трех женщин или смерть до наступления утра.

Будь Бенни поумнее, он взял бы женщин, но он отказался и приказал Умтонге убираться к дьяволу. Тот и убрался…

Дюжина сопровождавших колдуна воинов ожидала его снаружи, и он сразу же приступил к магическому ритуалу: ему подали живых петухов, черного и белого. Умтонга уселся перед крыльцом и убил их. Затем внимательно осмотрел их печенки и принялся раскачиваться взад — вперед, сидя на корточках и распевая старческим, надтреснутым голосом зловещую монотонную песню. Остальные, растянувшись на земле и извиваясь, ползали вокруг него. Это продолжалось с полчаса, а затем старый колдун начал танцевать. До сих пор я вижу перед собой его разлетающийся от прыжков и поворотов пояс из обезьяньих хвостов… Никогда не поверишь, что старому, тощему дикарю хватит силы на подобный танец.

И вдруг, как мне показалось, его хватил удар: он застыл как вкопанный и тут же рухнул наземь. Упал он лицом вниз, и, когда люди из свиты повернули его, рот его был испачкан пеной. Они подняли его и унесли прочь.

Вы знаете, что ночь в тропиках наступает почти мгновенно. Умтонга начинал свои заклятья средь бела дня, и тянулись они не очень уж долго, но закончился ритуал уже в кромешной тьме, которую рассеивали лишь звезды.

В тех краях люди все еще живут по часам природы. Мы поужинали, старая Ребекка, Бенни и я; он казался несколько озабоченным, но не более, чем был бы я на его месте. Потом он — согласно своей привычке — пошел в свою контору подсчитать, сколько заработал за день, а я отправился спать.

Около двух ночи меня разбудила старуха. Оказалось, она уснула, а проснувшись, обнаружила, что Бенни все еще нет.

Мы нашли его в конторе сидящим с широко раскрытыми глазами в своем кресле, вцепившись в подлокотники и откинувшись назад, словно в приступе страха. Бенни и раньше не отличался привлекательностью, но сейчас в его застывшем от ужаса почерневшем лице было что-то поистине дьявольское. И несомненно, он умер несколько часов назад.

Ребекка взметнула юбки себе на голову и завыла так, что впору было дому обрушиться. Мне удалось вывести ее из комнаты, и я вернулся, чтобы выяснить — что же погубило Бенни Айзексона? В ту пору я мыслил наподобие вас и ни на миг не поверил, что старый беззубый шут Умтонга обладает силой убивать на расстоянии.

Внимательно осмотрев комнату, я не обнаружил ни малейшего следа какого-либо взлома или постороннего присутствия. Я осмотрел и Бенни: на мой взгляд, он умер от какого-то припадка, но что могло послужить его причиной? Вероятно, он увидел нечто очень страшное.

Тогда я не подозревал, что через неделю-другую увижу это собственными глазами.

Что ж, мы похоронили Бенни на следующий день, как принято у местных жителей, с женскими воплями и выпивкой для мужчин. Казалось, на похороны явилось пол-Африки, — у чернокожих новости летят своими таинственными путями.