«Короткий Змей»

Глаза и тела моряков несли отпечатки неслыханных испытаний, превосходили кои лишь Страсти Господа нашего. Трое из команды были убиты и разрублены в куски неведомыми разбойниками, которые разграбили всю охотничью и рыболовную добычу, собранную в Стране без Домов. Команда питалась человеческим мясом даже в постные дни, меж тем как маленькая группа под командованием Капитана направлялась на юг, дабы найти там свободные воды и дичь, причем не обошлось без гибели сильного гребца. Я заметил, что одна из ног Капитана обернута чем-то вроде рукава, сделанного из кожи, тряпок и веревок, с коего свисали иголки замороженной крови. Ему пришлось, сказал он мне, подвергнуться ампутации по причине оскорбительного зловония, мне не удалось узнать ничего сверх этого, ибо был он человеком, не склонным к жалобам. Направленная на юг экспедиция достигла границы льдов после странного похода, когда цель без конца исчезала, и доставила прочей части команды, остававшейся под прикрытием перевернутого корабля, тюленьего сала в тот момент, когда, съев трупы, та уже умирала от голода. Возвышенное мужество, кое эти люди явили впоследствии, потрясет Ваше Высокопреосвященство до глубины души, пусть даже благочестие Капитана, который ими командовал, сыграло очень небольшую роль в их спасении. Они распилили судно на столько частей, сколько понадобилось, чтобы дать ему возможность скользить по льду. Для этого странного транспорта они использовали шкуры тюленей, продубленные и вылощенные при помощи их собственной замерзшей мочи. Впрягшись, подобно скоту, в это подобие санок, полозья которых были сделаны из их собственных испражнений, они тащили судно, разобранное на куски, по океану льда, питаясь исключительно тюленьим салом, пока не достигли после долгих дней пути свободной воды. Тогда они сложили куски судна, связали веревками, скрепили шипами, выточили гнезда, вбили штыри, как делали корабельные плотники во времена предков наших, и погрузились в собранный таким образом корпус. Но ветер с юга был довольно сильным и встречным, и скорость их уменьшилась до того, что они должны были день и ночь налегать на весла, в противовес злобе вод, вплоть до устья Эйнарсфьорда, где милость Божия позволила им достичь, пока мы уже раскрывали им объятия, того, что стало их портом приписки.