Коротков

В 1938 году военное министерство было ликвидировано. Гитлер принял на себя руководство всеми вооруженными силами. Для подготовки армии — теперь она называлась вермахт — к войне вместо военного министерства был образован Штаб верховного главнокомандования вооруженными силами Германии (ОКБ), во главе которого Гитлер поставил бесцветного, хотя внешне весьма импозантного генерала Вильгельма Кейтеля, которого вся армия, вернее, офицеры в частных беседах между собой называли не без оснований «Лакейтелем». Абвер был напрямую подчинен именно ему.

После победы над Францией Гитлер произвел двенадцать генералов в генерал-фельдмаршалы. Получил свой жезл и Кейтель. Александр Коротков, разумеется, и в самых фантастических сновидениях не мог бы вообразить, что всего через пять лет, даже чуть меньше, ему придется провести в обществе генерал-фельдмаршала, пытающегося всеми силами, что называется, сохранить лицо, не один час…

Канарис жил на одной из тихих улиц в Шлахтензее, тогдашнем пригороде Берлина. По соседству располагалась вилла Гейдриха. Соседи часто прогуливались вместе, обсуждали общие проблемы, просто беседовали на различные темы. Меж тем всегда вежливый и предупредительный по отношению к Канарису Гейдрих, при всем уважении к адмиралу, ненавидел его — не мог простить бывшему командиру его причастность к давнему офицерскому суду чести. К тому же Канарис был настоящим адмиралом, а громкое звание Гейдриха всего лишь эсэсовским. Ни один кадровый офицер вермахта не принимал всерьез его чина группенфюрера и генерал-лейтенанта войск СС и последующего — обергруппенфюрера и генерала все тех же войск СС. (Впрочем, это относилось не только к Гейдриху, но, за редким исключением, и к другим эсэсовцам.) Но главное, Канарис возглавлял абвер, конкурирующий и с гестапо, и с СД в сфере разведки и контрразведки.

При каждой возможности Гейдрих делал Канарису какую-нибудь пакость, не переставая при этом тепло здороваться при очередной встрече. Гестапо не имело права заниматься делами военнослужащих, Гейдриху не подчинялась фельджандармерия (военная полиция) и так называемая гехаймфельдполицай — тайная полевая полиция, или, сокращенно, ГФП, в задачу которой входило, в частности, подавление сопротивления в районе боевых действий и на оккупированной территории СССР. Лишь в 1942 году Гиммлер добился все же, чтобы ГФП была выведена из структуры абвера и переподчинена полиции безопасности. Ее возглавил оберфюрер СС и полковник полиции Вилли Крихбаум. С этого момента ГФП из контрразведывательной, в основном, организации превратилась в откровенно карательную. Команды ГФП (личный состав под началом офицеров СД и гестапо набирался из предателей) истребили на оккупированной территории СССР десятки тысяч советских граждан.

Чтобы обезопасить себя от козней Гейдриха, Канарис раздобыл документы, свидетельствующие якобы о еврейском происхождении «стопроцентного арийца нордического типа». В личном сейфе адмирала якобы хранились даже фотографии надгробной плиты бабки шефа СД с изображением звезды Давида и надписью «Сара Гейдрих».

До сих пор многие исследователи полагают, что Канарис был информирован о предстоящем покушении на Гейдриха в Праге и, следовательно, имел возможность предотвратить его. Впрочем, подобные слухи ходили и относительно секретаря фюрера Мартина Бормана, которого настораживало, а может быть, и пугало стремительное возвышение честолюбивого шефа РСХА.

Структура абвера была (как-никак, военная организация) куда более стройной и четкой, нежели РСХА. В его составе было три управления. (Фамилии руководителей далее даны с указанием последнего звания.)

Управление «Абвер-I» занималось военной разведкой. В этих целях традиционно использовались аппараты военных, военно-воздушных и военно-морских атташе германских посольств в разных странах. В Москве, в частности, в общей сложности работали несколько десятков дипломатов с прусской военной выправкой, которую не в состоянии были скрыть ни фраки, ни смокинги. Возглавлял управление «Абвер-I» генерал-лейтенант Ганс Пикенброк.

Управление «Абвер-II» специализировалось на саботаже, диверсиях, актах террора, словом, являло ведомство «мокрых дел». Для боевых действий в тылу противника накануне и в первые недели войн при управлении был создан батальон, выросший впоследствии в полк, а затем и дивизию «Бранденбург-800». Он был укомплектован подготовленными диверсантами и боевиками разных национальностей и немцами, свободно владеющими «нужными» иностранными языками.

На складах этой засекреченной части имелась военная форма, стрелковое оружие, амуниция едва ли не всех европейских армий. В состав полка входил ставший известным в июне 1941 года зверской расправой над польской интеллигенцией Львова батальон «Нахтигаль» («Соловей»). Его личный состав был набран из боевиков и сторонников организации украинских националистов (ОУН)[68]. Все вожди ОУН, к слову, и Евген Коновалец, и Андрей Мельник, и Степан Бандера были платными агентами абвера, к тому же имели тесные связи и с СД, и с гестапо.