Коротышка или Байкер для графа Дракулы (СИ)

— Я так понимаю, желать доброго утра бессмысленно? — вся та же насмешка в голосе и, не смотря на помутившийся слегка рассудок, вполне даже узнаваемая. И все же, чтобы подтвердить догадки, я разлепила глаза, прищурилась, испытывая неприятные чувства от прилипших к белку линз… и застонала вслух:

— Цепеш… Мой личный похмельный кошмар… Ну почему не галлюциногенные белочки, а?

— Видеть саму себя при алкогольном отравлении будет считаться раздвоением личности, — усмехнулся мужчина, вольготно сидящий на подлокотнике дивана. Точнее полулежащий. Одну ногу вытянул, другую согнул, руку на колене пристроил, на спинку оперся… Весь довольный, в домашних спортивных штанах и футболке, босиком, а главное, свежий и бодрый!

Не арт-директора нужно было вчера спаивать, не ее…

— Если я повторю те же слова, что и кошаку, ты тоже скроешься с глаз? — с трудом поднялась, прижимая руку к гудящей голове. Шарики снова радостно долбанулись сначала в затылок, затем в висок, заставляя поморщиться.

— Не выйдет, Коротышка, — кое-кто наглый и раздражающий (особенно с бодуна!) даже и не думал скрывать ухмылки. — Я не рыжий, и даже не усатый, и тем более не лежу на тебе. Скорее совсем наоборот…

— Это ты сейчас о чем? — не смотря на состояние, подвох в его словах я смогла разглядеть на раз. Тем более и присматриваться не пришлось, уж слишком морда у Цепеша была многозначительной!

И он промолчал, только улыбка стала шире…

Я подумала. Не получилось. Подумала еще раз. Снова не получилась! Попробовала еще раз и…

— Не-е-ет… — обреченно застонала, рухнув лицом в подушку. И глухо проговорила, чувствуя, как от стыда пылают щеки. — Скажи, что мы не спали вместе…

— Спали? — иронию в его словах можно было переложить в пятилитровую кастрюлю и хлюпать ее оттуда поварешкой. — Коротышка, после того, что ты со мной делала ночью, боюсь, тебе придется умолять меня на тебе жениться.

— Ик! — вот тут я перепугалась ни на шутку, замерев и похолодев. Как мы оказались в одной кровати, это пока вопрос десятый. В то, что ночью могла подкатиться к нему под бок, я охотно верила, учитывая мое постоянно мерзнущее состояние. Но думать, что между нами было что-то большее… Резко сев, я посмотрела на мужчину, закусив нижнюю губу, а голос прозвучал тихо и даже как-то жалобно. — Влад, скажи, что ты шутишь… пожалуйста…

А он только медленно и серьезно покачал головой, опуская взгляд.

Мое обалдевшее состояние длилось, наверное, минут пять. Где-то мирно тикали часы, за окном гудели машины, на полу урчал кот, сердце глухо билось в груди, постепенно останавливаясь…

А этот козел блондинистый вдруг взял и расхохотался!

— Ах, ты гаденыш! — сообразив, что меня только что нагло накололи, я запустила в мужчину подушку. А затем еще и еще, постепенно перекидав все мягкие снаряды в невозмутимо уворачивающегося мужчину, успевшего спокойно слезть с подлокотника. О том, что не могу поднять журнальный столик, я в этот момент очень, очень пожалела! — Козел! Придурок! Кретин! Вампир доморощенный! Дракула-переросток! Эдвард Каллен недоделанный! Да ты! Айщ…

Последнее восклицание пришлось проглотить. Все прелести похмелья, опешившие от моей злости и обалдело отступивши на пару минут, вернулись с удвоенной силой, и я села, схватившись за голову, чувствуя как в левый висок вкрутился раскаленный болт. Вдобавок накатила тошнота, заболел желудок, да и вообще…

Кажется, меня слегка шатало от слабости.

— Раньше словарный запас у тебя был богаче и изящнее, — продолжая посмеиваться, Владислав сел обратно на подлокотник. Посмотрел на меня и, наклонившись, поднял с пола высокий прозрачный стакан с булькающей жидкостью, стоящей за диваном. — Или все красноречие улетучилось вместе с парами алкоголя?

- Козел ты, Цепеш, — зло выдохнула, но протянутый мне стакан забрала. И осушила залпом весело шипящий алко-зельцер, дивясь чьей-то предусмотрительности. И ведь развел заранее, вампирюга такая, и отставил подальше, зная о моей реакции и ее последствиях!

— Тебя разве не предупреждали о последствиях распития спиртных напитков? — усмехнулся доморощенный граф, перепутавший Трансильванию с Россией и умудрившийся в ней каким-то образом выжить.

— Ляпнешь еще раз, что буду пить — не вырасту, и я запущу в тебя стаканом, — мрачно предупредила, поморщившись от кислого привкуса. Но прохладная жидкость скользнула в пищевод, принося иссушенной слизистой долгожданное облегчение… и упала в больной желудок, принося адское «удовольствие», от которого я банально загнулась, машинально прижимая руку к животу. — Мля-я-ять…

— Желудок? — как бы ни было странно, но мужчина нахмурился, поднимаясь. — Тебе нужно позавтракать, Стася.

— Не говори мне о еде, иначе диван будешь очищать сам, — выдохнула, стараясь расслабиться. И с трудом, но все же поднялась, интересуясь. — У тебя в родне садистов не было? Хотя, о чем это я… Ты же их прародитель!

— Я не заставлял тебя пить, — невозмутимо пожал плечами Цепеш, проходя на кухню, точнее в сторону барной стойки, которая отделяла огромную гостиную от упомянутого помещения.