Коротышка или Байкер для графа Дракулы (СИ)

— Мам, прекрати. Я давно вышел из того возраста, когда ты могла давить на меня авторитетом. Оставь Стасю в покое. Со своей личной жизнью я разберусь без указаний свыше.

— Не ожидала от вас такого… Сначала Миша, теперь ты! Почему нельзя найти кого-то из нашего круга? Почему нельзя выбрать более выгодные отношения?

— Ты уже выбрала когда-то. Вы, кажется, с отцом неделю назад снова на развод подали, если я не ошибаюсь. Кто на этот раз оказался третьим в супружеской постели?

На сей раз Цепеш явно перегнул палку — на миг повисшую тишину огласил звук хорошей пощечины. Реакция же схлопотавшего по моське оказалась на удивление занятной. Странной, я бы сказала, хоть и довольно предсказуемой. В тяжелой тишине раздался всего лишь хорошо различимый смешок:

— Разве я не прав?

— Ты об этом пожалеешь, сынок. Пожалеешь! Это я тебе обещаю!

И удаляющийся гневный цокот тонких каблучков вскоре затих в конце коридора…

А ведь Влад не преувеличивал и не пытался вывести родительницу из себя.

Как рассказывал когда-то Потапыч, пока его родители не были богаты, они вроде как любили друг друга. Но как только дела у них пошли на лад, стало слишком много разногласий. Александр Николаевич, не желая обманывать супругу, хотел развестись, но та не хотела делить детей и заработанные капиталы. Да и сама не гнушалась порочными связями, благодаря которыми получала желаемое и быстро взбиралась на золотые горы…

Она выбрала деньги и видимость семьи в глазах окружающих, чем банально человеческое счастье. Так стоило ли теперь закатывать скандалы и подавать на развод каждый раз, стоило только завидеть мужа с другой? И зачем желать своим детям такой же жизни?

А главное, на кой черт с помощью детей пытаться обеспечить себе достойное существование?

Они оба уже давно от мамкиной титьки оторвались, открыв свои собственные предприятия, самостоятельно заработав и нехилый капитал, и репутацию, и имя. Что Елене Владимировне мешает обеспечивать себя саму целиком и полностью?

Или, как говорится, все средства хороши? Типа, если есть шанс заколотить еще бабла, почему бы им не воспользоваться…

Бред.

— Браво, браво, — пока я морщилась от головной боли, вызванной обильными размышлениями и подпорченным настроением, из кабинета раздались скупые аплодисменты меховой дамочки. — Удивил. Не жестоко? Твоя мать всё-таки.

— Твое мнение по данному поводу меня волнует меньше всего.

Аха. Сцена два, дубль два? Ладно, послушаем, чем нас тут бывшая «невеста» обрадует… «Свекровь»-то уже отличилась!

— Грубо, Влад. Мое мнение здесь играет далеко не последнюю роль.

— Неужели?

— Именно, — голос леди Солод был до странно спокоен и даже как-то задумчив. Хотя я ожидала обратного, если честно. — Ты знаешь, мне до одного место грандиозные планы наших матерей.

— В таком случае, почему говоришь об этом только сейчас?

Аха. Мне это, кстати, тоже интересно!

— Да брось. Ты знаешь, что статус замужней только навредит в моем случае. Станет меньше поклонников, упадут рейтинги программы, перестанут звать на тусовки… Свадьба есть в моих планах, и ты идеально подходил на эту роль. Однако, всему свое время. Года через три-четыре еще куда ни шло, но явно не сейчас.

— И столь простую истину донести до своей семьи ты не решалась, ожидая, пока это сделаю я, — послышался смешок как всегда догадливого и проницательного юриста.

— Мне выгоднее сделать вид, что я согласна на весь этот каламбур с договорным браком, и смотреть, как ты идешь на попятную, чем разгребаться самой с истериками матерей, что твоей, что моей, — откровенно ухмыльнулась Солод. — Извини. Не люблю скандалы. Кстати, не завидую твоей байкерше. Неприятности ей устроят, как минимум.

— Думаю, с этим я как-нибудь разберусь.

— А вот в этом не сомневаюсь. Кстати, держи. Подарок на новоселье. Остаться не смогу, сам понимаешь, съемки. Да и компания у тебя и так шикарная. Приятного вечера.

— Алина, — по ходу дела, Цепеш окликнул девушку, когда она дошла уже до дверей. Воцарившееся после этого молчание было недолгим, но уже вовсе не напряженным. — Спасибо.

— Должен будешь, — насмешливо откликнулась телеведущая. — Береги свою девочку, раз уж реально влюбился в нее по уши и не поленился пойти против предков. В наше время настоящие чувства редкость.

— Непременно.

Блин. Что за неожиданный, непривычный, а главное, отдающий бредом и похмельным синдромом диалог я только что услышала?

Стоять за уголком дальше и откровенно охреневать над ситуацией явно не имело никакого смысла. И потому, почесав бровь, я сделала первое, что пришло в окончательно протрезвевшую голову: вошла в кабинет владельца дома, благо двери были уже гостеприимно распахнуты настежь. А сам Влад стоял возле рабочего стола и, услышав шаги, негромко поинтересовался, не оглядываясь назад:

— Что-то забыла?