Корпоративный конфликт: возможности правового воздействия

Значение цели для правосубъектности организации подчеркивала Р. О. Халфина, говоря, что «в определении правового статуса и правосубъектности организаций имеются существенные особенности, связанные с тем, что государство создает такие образования либо допускает или поощряет их существование и деятельность на определенных условиях. Благодаря этому виды, типы, характер таких образований, их правовой статус и правосубъектность устанавливаются государством. Важнейшим критерием при этом является цель, для выполнения которой создаются (или допускаются, поощряются) общественные образования»[29].

Цель корпорации как интегрирующее начало организации не следует оценивать с позиций социальной полезности или «вредности», никаких правовых последствий такая оценка не порождает – не может быть запрещена регистрация юридического лица по мотивам «нецелесообразности» или «неполезности» ее создания. Именно поэтому, как отмечалось выше, определение корпорации, данное Т. В. Кашаниной, не является вполне точным.

Предлагаемое значение общей цели как главнейшего свойства организации приводит к выводу о том, что в отличие от физического лица, обладающего ничем не ограниченной правоспособностью, у юридического лица правоспособность всегда должна быть специальной. Для ученых-теоретиков этот вывод представляется очевидным. Так, А. В. Мицкевич указывает: «Правосубъектность юридического лица в отличие от правосубъектности лица физического является специальной»[30]. Ту же мысль высказал В. И. Червонюк, отметивший, что «специальной является правоспособность организаций и юридических лиц, предусмотренная в уставах, положениях»[31]. Как ни странно, в отраслевой науке гражданского права вывод этот не поддерживается.

В статье 49 ГК РФ содержится положение, согласно которому коммерческие организации, за исключением унитарных предприятий и иных видов организаций, предусмотренных законом, могут иметь гражданские права и нести гражданские обязанности, необходимые для осуществления любых видов деятельности, не запрещенных законом. Эта норма трактуется большинством авторов как установление общей правоспособности коммерческих организаций (за исключением унитарных предприятий)[32]. Прямо назвал правоспособность коммерческих организаций «общей» Пленум Верховного и Высшего Арбитражного Судов РФ в постановлении № 6/8 от 01 июля 1996 г. в пункте 18. Возникает вопрос, означает ли это, что вывод, сделанный ранее об имманентно присущем корпорации особом признаке – наличии цели, и, как следствие, специальной правоспособности всех корпораций (и в качестве более общего вывода – всех юридических лиц), является ошибочным, иначе возникает сомнение в корректности использования термина «общая правоспособность» Пленумом и рядом специалистов в области гражданского права.

Представляется, что общая или универсальная правоспособность, которой обладают физические лица, более объемна по своему содержанию, чем «общая» правоспособность юридических лиц. Из анализа норм гражданского законодательства следует вывод о запрете совершения ряда сделок для юридических лиц. Так, Гражданский кодекс запретил заключение договора дарения между коммерческими организациями, не может быть юридическое лицо заказчиком в договоре бытового подряда, нанимателем в договоре найма жилого помещения, не может заключить в качестве получателя договор пожизненной ренты или пожизненного содержания с иждивением, не может составлять завещания, не может быть субъектом права авторства. Существует ряд иных не возможных для юридического лица действий, даже в том случае, если это юридическое лицо является коммерческой организацией, т. е. обладает «общей правоспособностью». Более верным представляется считать правоспособность юридических лиц всегда специальной. При этом специальная правоспособность всех без исключения юридических лиц (которая и не может быть иной в силу того, что именно наличие особой цели конститутивно присуще любому юридическому лицу, в отличие от физического лица) разделяется законодателем на более широкую, которой обладают коммерческие организации, за исключением унитарного предприятия, и более узкую, которой обладают некоммерческие организации и унитарные предприятия. Но, повторюсь, ни та, ни другая не являются общей, или универсальной – в общетеоретическом понимании. В свое время указание на возможность для коммерческой организации осуществлять любые виды деятельности стало прорывом для отечественной цивилистической мысли. Предыдущий Гражданский кодекс РСФСР содержал принципиально иное положение. Так, ст. 29 Гражданского кодекса РСФСР от 11 июня 1964 г. предусматривала, что «юридическое лицо обладает гражданской правоспособностью в соответствии с установленными целями его деятельности» (курсив мой. – С. Ф.).