Корпорация «АйДи»

Проходя возле девушки-администратора, Ольга, протянула ей несколько стодолларовых купюр. Та улыбнулась в ответ и изящно выполнила книксен. Выйдя в фойе, я еще раз посмотрел на памятник фавну и его любовнице, и только теперь я понял, что первоначальное восприятие этого произведения оказалось ошибочным. С нового ракурса было четко видно, что фавн занимался любовью не с женщиной, а оскопленным длинноволосым мужчиной (рану я изначально принял за женский бутон), который к тому же, по выражению лица, явно был при смерти. Смысл произведения кардинально менялся. Изначальный порнографический посыл с зоологических уклоном перевоплотился в аллегорию на карательную машину государства, которая для достижения своих иезуитских показателей не брезгует самыми извращенными моральными и физическими пытками. О чем дополнительно свидетельствовали рисунки на преторианских щитах, на которых происходила сцена насилия. В центре каждого скутума был изображен гербовый щит с эмблемой волчьего крюка – латинская буква N, которую по вертикали прорезала латинская буква I, срезанная наискосок в верхней части и у основания. Когда-то я читал, что похожую эмблему использовала дивизия СС «Дас Райх» и адепты некоторых сатанинских культов. С двух сторон щит с волчьим крюком удерживали стоящие на задних лапах два крупных кашмирских козла.

– Почему национализм и гомосексуализм так тесно связаны, хотя, казалось бы, должны наоборот быть по разные стороны баррикады? – невзначай спросил я у Ольги.

– Почему? – ухмыльнулась она.

– Они же за чистоту нации и традиционные ценности. – продолжил я.

– Это только для медийного позиционирования. На деле все совершенно иначе. Просто национализм – это еще один способ толкания говна в головы необразованных потребителей. Генераторы идей превосходства и чистоты нации далеко не националисты, а, скажем так, мухи, которые генерируют, точнее, разносят и множат идейное говно для личного обогащения или других выгод, – пояснила она.

На улице она закурила и предложила сигарету мне, а уже через мгновение облака дыма окутали наши лица.

– Не бери этот инцидент в голову. Ты же давно понимаешь, в каком мире живешь. Конечно, лично столкнуться с темной стороной реальности, не самые приятные воспоминания. С другой стороны, пережитый опыт делает нас умнее и сильнее, – сказал Ольга, погладив меня по плечу, – давай выпьем и расслабимся, а завтра я попытаюсь узнать, в чем причина такого интереса преторианцев к твоей персоне.

По предложению Ольги мы поехали в «Последний выдох господина ПЖ», как она сказала – неофициальное место встреч жуков общества скарабеев. Там мы сели за самый дальний столик и заказали графин водки. Выпив несколько рюмок алкоголя, я действительно расслабился, а после еще нескольких порций мне и вовсе стало казаться, что инцидент в «Панораме» всего лишь неприятный сон. Только после этого я решил поговорить с Ольгой о том, ради чего позвал ее на встречу.

– Лонгин зачем-то дал мне копье? – сказал я Ольге.

– Все верно, ты же электус, – ответила она.

– Я должен убить Уильяма Виндзора? – напрямую спросил я.