Корпорация «Бессмертие»

Рядом, шумя винтами, приземлился коптер скорой помощи, в него погрузили тело берсеркера и получивших ранение прохожих. Полицейские начали разгонять собравшуюся вокруг толпу.

— Ладно, ребята, расходитесь. Все кончилось. Расходитесь!

Толпа начала рассасываться. Блейн поднялся на ноги и отряхнулся.

— Что это было? — спросил он.

— Вот глупый, это же берсеркер, — сказала девочка с веснушками. — Ты что, не видел?

— Видел. И много здесь таких?

Она гордо кивнула.

— В Нью-Йорке берсеркеров больше, чем в любом другом городе в мире, кроме Манилы, там их называют амоками. Но это то же самое. У нас их появляется примерно пятьдесят человек в год.

— Больше, — сказал прохожий. — Наверное, семьдесят или восемьдесят. Но этот был совсем уж вялый.

Небольшая толпа собралась вокруг Блейна и девочки. Они обсуждали нападение почти так же, как в родном веке Блейна обсуждали автомобильную катастрофу.

— Сколько он успел?

— Человек пять, и думаю, ни одного не убил.

— Да, времена не те, — сказала старушка. — Вот когда я была еще маленькой, их так просто было не остановить. Вот это были берсеркеры.

— Этот неудачное место выбрал, — сказала девочка с веснушками. — На 42-й полно «голубых рубашек». Не успел он начать, как его уже прокололи.

К ним подошел здоровенный полицейский.

— Ладно, ребята, кончайте. Потеха кончилась, проходите.

Толпа разошлась. Блейн сел в свой автобус. Почему, думал он, пятьдесят или даже больше человек в Нью-Йорке становятся берсеркерами? Чисто нервное напряжение? Безумная форма индивидуализма? Бессмысленное правонарушение?

Это ему тоже придется выяснить среди прочих загадочных вещей и явлений в мире 2110 года.

15

Указанный Блейну адрес привел его в фешенебельную квартиру в небоскребе на Парк-авеню. Лакей провел его в просторную комнату, где длинным рядом были установлены стулья. Места на них занимала дюжина громкоголосых, крепких, бывалого вида мужчин, небрежно одетых и слегка стесненно чувствовавших себя в таком роскошном окружении. Большинство из них знали друг друга.

— Эй, Отто! Опять решил поохотиться?

— Ага. Деньжата кончились.

— Я знал, что ты вернешься, старый пес. Привет, Тим!

— Привет, Бьорн. Это моя последняя охота.

— Ну да. До следующего раза, значит.

— Нет, я серьезно. Я покупаю глубоководную ферму в Северо-Атлантической впадине. Мне нужен последний взнос.

— Пропьешь ты свой взнос.

— Нет, на этот раз все.

— Эй, Тезей! Как твоя ударная рука?

— Неплохо, Чико. А у тебя?

— Ничего, малыш.

— А вот и Сэмми Джоунс, он как всегда последний.

— Но я не опоздал ведь?

— На десять минут. А где твой напарник?

— Слиго? Помер. В охоте на Астуриаса.

— Сурово. Страховка была?

— Вряд ли.

В комнату вошел мужчина и объявил:

— Джентльмены! Прошу внимания!

Он вышел на середину комнаты и, уперев руки в бока, остановился перед шеренгой охотников. Это был среднего роста, мускулистый мужчина в брюках для верховой езды и рубашке с открытым воротом. У него были маленькие, тщательно подстриженные усики и пристальные голубые глаза, смотревшие с загорелого тонкого лица. Несколько секунд он рассматривал охотников, которые тем временем покашливали и переминались с ноги на ногу.

Наконец он сказал:

— Доброе утро, джентльмены. Я — Чарльз Халл, ваш работодатель и Жертва. — Он подарил им холодную улыбку. — Сначала касательно легальности нашего предприятия. В самый последний момент возникла некоторая неопределенность. Мой адвокат тщательно ознакомился с вопросом и сейчас даст пояснения. Мистер Дженсен, прошу!

Невысокий, нервного вида человек вошел в комнату, поправил очки на носу и прокашлялся.

— Да, мистер Халл. Джентльмены, что касается настоящего статуса охоты: в соответствии с пересмотром Акта о Самоубийстве от 2102 года, каждый человек, имеющий послежизненную страховку, имеет право выбирать любой способ смерти для себя, любое время и место, исключая чрезмерно жестокие и неестественные способы. Причина законности этого фундаментального «права на смерть» очевидна: суд не рассматривает физическую смерть тела, как смерть таковую, поскольку она не влечет гибель сознания. Учитывая эти обстоятельства, смерть тела имеет в глазах закона не большее значение, чем заноза в пальце на ноге. Тело, в соответствии с последним вердиктом Высшего Суда, рассматривается как придаток сознания, которое имеет право освободиться от него по своему усмотрению.

Во время объяснения Халл прохаживался по комнате быстрыми кошачьими шагами. Теперь он остановился и сказал:

— Благодарю вас, мистер Дженсен. Таким образом, вопрос о моем праве на самоубийство не вызывает сомнений. Также нет ничего противозаконного в том, что я выбираю одного или нескольких лиц в качестве помощников, дабы они исполнили это право вместо меня. И ваши действия, таким образом, рассматриваются как законные в соответствии с параграфом о Разрешенном Убийстве из Акта о Самоубийстве. Все хорошо и прекрасно. Единственное сомнение вызывает последнее дополнение к этому Акту.

Он кивнул мистеру Дженсену.