Корпорация Хэллоуин. Ваши кошмары - наша работа

Костюм для Карнавала лежал на кровати рядом со мной. Там же нашлась поздравительная открытка с подписью леди Арахны… и пожеланием вернуться к работе как можно скорее. Ох, если бы. 

Джек с Дерреном переговаривались в соседней комнате, делая последние приготовления. Всё решится очень, очень скоро...

Я снова посмотрела на свой новый безопасный магофон, который выпросила у Джека накануне.  

Что обычно делают герои, отправляясь на бессмертные (или очень смертные, что вероятней) подвиги? Не знаю. У всех это по-разному, наверное. Но я для себя могу выделить очевидное: они отдают долги. И заканчивают дела. 

У меня их, пожалуй, скопилось. 

Благодаря нашей с Джеком сделке, я могла более-менее не беспокоиться о будущем двух самых близких для меня людей — мамы и Агаты. Даже если для меня тут всё закончится не самым лучшими образом, они получат какие-никакие бонусы от моей смерти. Думаю, это не худшее из утешений. 

Но оставалось ещё одно. Потому, глубоко вздохнув, я выбрала первый номер.

— Привет, мам!

— Марьяна! Несносная ты девчонка! Ты смерти моей хочешь?!     

— Мам…

— Как ты могла вот так вот пропасть! Я волновалась! Места себе не находила! В Городе опять пик эпидемии одержимостей, люди мрут во сне и наяву, а она обижаться вздумала!

— Извини, — вздохнула я. — Не злись, пожалуйста. Просто получилось так, что я встретила своего соулмейта… и потеряла счёт времени.

Мать удивлённо выдохнула:

— Ты уверена?..

— Да, на сто процентов. Я же ведьма, а не хухры-мухры! Он оказался симпатичным мальчиком, — чем Джек не мальчик, а? Не девочка же. — Мы ходили в кафе, смотрели фильмы, и я просто… увлеклась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ох, Марьяна…

— Ты не рада?

— Рада, конечно! И счастлива, что ты наконец-то начала интересоваться отношениями! А уж если он твой соулмейт, то вдвойне хорошо. Просто… Он нормальный? Добрый? Хорошо к тебе относится? Не из какого-то магического рода, я надеюсь?.. Не пойми неправильно, просто у этих старых волшебных семейств слишком много секретов в шкафах, тёмных тайн и прочего…

Вот уж не поспоришь.

— Нет, мам. Ну что ты? Он попаданец, в первом поколении! Простой парень из Дублина. Сирота. Правда, у него уже есть здесь связи и работа. Но это ведь хорошо, так? А насчёт того, как он ко мне относится… Он очень добрый. И внимательный. И готов меня защищать.

— Ох, какое облегчение! Я так рада, милая! Когда познакомишь?

— Может, чуть позже. После Карнавала. 

— Хорошо! Боже, нужно приготовиться. И, возможно, поклеить новые обои… Как приглашать твоего ирландца, если у меня обои клочьями?

— Я вполне уверена, что он по жизни видел вещи и похуже… Но речь не о том. Я на самом деле хотела поговорить. О папе. 

На том конце связи повисла тишина. 

Что же, мне её сотрясать.

— Мам, теперь, когда я встретила своего соулмейта, я всё вижу совсем иначе. И представляю, какой страшный выбор тебе пришлось делать тогда. И я никогда раньше не извинялась за все те ужасные слова, которые говорила тебе по этому поводу, но теперь время пришло. Прости меня, пожалуйста. Я вела себя, как избалованный тупой ребёнок. И, думаю, пришло время попросить за это прощения…

— Нет, ты не должна, — голос мамы зазвучал тихо и сдавленно. — Ты не должна, потому что я действительно виновата. Я не дала тебе многое из того, что могла бы дать. Я не смогла отстоять своего соулмейта… Я об этом жалею. Всегда буду жалеть. Но тогда мне было так страшно! Я боялась, что они убьют меня, заберут тебя — или убьют тоже…

Ну что за ерунда?

— Ты не виновата, — сказала я твёрдо. — Бояться не стыдно, особенно в тех обстоятельствах. И вряд ли ты действительно могла что-то сделать. Если кого и винить в случившемся, то точно не тебя. А насчёт того, что ты мне дала или нет… Ну слушай. Я жива, правда? И здорова. У меня было больше, чем у очень, очень многих. Так что не говори ерунды, пожалуйста. И да, я люблю тебя.

Далее последовало молчание, а потом…

— У тебя там всё хорошо?

Так, кажется, я слегка переборщила с пафосом. 

— Ты как всегда, мам! Стоит только расчувствоваться, и тебе кажется, что у меня всё плохо! Уговорила, больше в любви признаваться не буду!

— Тьху на тебя! Что ж ты такая у меня сложная, а? Да признавайся, сколько влезет! У меня просто дежавю такое… нехорошее.

— В смысле?

— Просто точно так же, слово в слово, мне твой папа в последнюю встречу сказал. “И да, я люблю тебя”. Ровно с теми же интонациями. Вы с ним иногда бываете очень похожи, если честно. 

Вона как оно всё… 

— Не ищи проблемы там, где их нет, мам.

— Ладно... И я всё же жду тебя в гости! С этим твоим мальчиком!

— Как только, так сразу! Ладно, я побегу. Такой день, на носу Карнавал… Сама понимаешь! 

— Понятное дело, — рассмеялась она, — молодёжь должна в такой день веселиться!

— Да, — пробормотала я, нажимая отбой. — Мы повеселимся. 

Следующей в моём коротком списке стояла Агата. 

Я начала с того, что вошла в нашу переписку. Чат назывался банально — “Шабаш” — и было нас там, вполне предсказуемо, четверо.