Корпорация «Коррупция» (СИ)

прослеживаются только в «ПрогрессСтрое», да и то лишь в первом приближении.

– Здесь схема собственности тоже мутная, – согласился Василий Петрович. – Из

учредителей нам известны Гольденблат и Семенов. Личность Валентина Теляша, я так

понимаю, точно идентифицировать не удалось?

Следователь Лосневский кивнул.

– Да. Информация Дмитрия Смелова не нашла подтверждения: предварительно, в

РВСН человек с такой фамилией никогда не служил, среди осужденных тоже не значится.

Не был, не состоял, не привлекался. Человек-фантом. Сделали официальный запрос в

Минобороны, ФСИН, но это дело не быстрое…

– Плохо, очень плохо, – повинуясь старой привычке, Леднев делал заметки на листе

бумаги, подвел черту. – С большой долей вероятности мы можем говорить о связи Виктора

Семенова и Михаила Гольденблата с Сергеем Налимовым. Хотя трудно поверить, что

личность масштаба Семенова будет на посылках у криминального авторитета районного

масштаба. Что-то здесь не вяжется, нам не хватает одного звена…

– Так может, Панов прав, – хохотнул Заур, – и мы ищем черную кошку в темной

комнате? А ее там попросту нет.

– Есть, Заур Имранович, есть, – уверенно заявил Леднев. – Понимаешь, ну не верю я,

что все так гладко и четко. Любовь, измена, смерть. Как по написанному. И есть вещи,

которые выбиваются из общей схемы. Как сбежавший в Испанию Налим смог не только

сохранить в Южноморске свои интересы, но и заработать на этом? Почему Штурмин

подписывал сомнительные документы и остался бессребреником? Каким образом Бирюк

под носом у тебя и Следственного комитета сумел обложить данью весь край? Вопросов

несметное множество и каждый с большим количеством нулей.

Выпад в свой адрес Хаджиев проглотил молча.

– Нам бы добраться до основных действующих лиц, – мечтательно заметил Василий

Петрович, – но все вне зоны досягаемости. А время не ждет.

– По моим данным генерал Бирюк выехал в Германию. На лечение. Думаю, не

вернется, пока шумиха не уляжется. Кто-то из министерства ему семафорит, – сказал Заур.

– Остальные?

Виталий открыл свою папку, в которой носил бессчетное количество документов.

– Так… Теляша уже обсудили… У Виктора Семенова вид на жительство в США.

Пробовали выйти через консульство в Нью-Йорке, но говорить отказывается… Михаил

Яковлевич Гольденблат пропал без вести. Родственникам о месте нахождения ювелира

ничего не известно. Есть основания полагать, что его уже нет в живых.

– Налим зачистил концы?

– Похоже. Исчез Гольденблат как раз тогда, когда над «ПрогрессСтроем» начали

сгущаться тучи.

Посчитав данную тему исчерпанной, Леднев пошел дальше.

– Хорошо. Что по Давлатяну?

– Информация, собранная Соболевой, абсолютно верна. Я помню, дело с

задержанием никому тогда еще неизвестного пристава наделало много шума. Наше было

только оперативное сопровождение на первоначальном этапе, дальше другие занимались.

Но ниточки сразу потянулись в кабинеты уважаемых в крае людей. Резонанс создался

нешуточный. Заступники косяками ходили: кого-то я сразу посылал, а некоторых по

статусу посылать не положено было, им просто отказывал.

– А дальше?

– Дальше пришел запрос, и дело забрали. Сразу стало ясно, что хода не дадут и

развалят со временем.

– Почему СК и ФСБ вдруг в унисон отказались комментировать происходящее?

– Решение принималось на самом верху. Нашлись высокие покровители.

– Штурмин?

Хаджиев не спешил с ответом. После убийства советника губернатора и знакомства с

дневником Алены Соболевой он вновь заинтересовался старой историей и пытался

навести справки, но вразумительной информации так и не получил. Тайна нигде так свято

не охраняется как в высших эшелонах власти.

– Я долго думал над этим. В принципе, мог. Борис Штурмин обладал хорошими

связями в Москве, мог задействовать старых знакомых, сослуживцев… Отмазав Давлатяна

от наказания, через его родственников он получил доступ к отлаженной системе движения

капиталов, в том числе и выводу денег за рубеж. Умело вписавшись в эту схему, получил

возможность практически бесконтрольно оперировать астрономическими суммами. Для

него это, несомненно, должно было стать прорывом… И тогда становится понятным,

откуда появился небезызвестный нам инвестфонд «D.I.L.» и почему упоминание о нем

неожиданно всплыло в контексте финансовых средств, имеющих сомнительное

происхождение.

– Но Штурмин уверял Соболеву, что прежде чем приступить к переговорам,

деятельность фонда скрупулезно изучалась соответствующими органами.

Заур Имранович лишь отмахнулся.

– Какими? Ни Следственный комитет, ни ФСБ не обладают информацией по этому

поводу. Документов, подтверждающих проведение какой-либо проверки, тоже обнаружить

не удалось. Думаю, что все заверения – лишь нехитрая уловка, призванная произвести

благопристойное впечатление. Не более.

– Выходит, известный международный инвестиционный фонд с непорочной

репутацией – всего лишь фикция, как и многое другое, что окружало советника?

– Штурмин мастерски окружил себя ореолом честности и порядочности. Признаться,

даже я поверил в него. Тем более такая биография… По деятельности «D.I.L.» я

обращался на Лубянку – там совместно с ЦБ сейчас действительно расследуют факты