Корпорация «Коррупция» (СИ)

Гольдблата выступил одним из учредителей, посоветовав взять в долю и советника

губернатора, без которого в крае вопросы уже не решались. Тогда-то и пригодился

утерянный паспорт на имя Валентина Теляша.

– Будучи государственным служащим, Борис Андреевич заниматься

предпринимательством не мог, – пояснил Дергач, – да и не к чему ему было участие в

«ПрогрессСтрое» демонстрировать. А так все получилось, как нельзя лучше: чтобы

Теляша со Штурминым связать, покопаться надо было, а уж этого босс бы не допустил ни

при каком раскладе.

– То есть взять в долю Штурмина посоветовал Налим? – уточнил Леднев, для

которого некоторые факты, изложенные Валентином, явились открытием.

– Да. Говорят, Семенов упирался долго, но других-то вариантов у него не было.

Налим со Штурминым быстро нашли общий язык: оба в Афгане служили, на жизнь

смотрели одинаково. Когда мы у квартиры Бориса Андреевича растяжку обезвредили,

именно Налим помог расправиться с местными преступными авторитетами. Ему это было

выгодно, власти – тоже… Чтобы быстро взять регион под контроль, Штурмину требовался

свой человек в стане врага. Единомышленник. Им и стал Налим.

– Так он же сам под раздачу попал? – удивился Хаджиев такому партнерству.

Валентин улыбнулся, испытывая неподдельную гордость за хитроумие своего

патрона, сумевшего обмануть всех и вся.

– Ну да! – прозвучало с издевкой. – Держи карман шире! То была часть

многоходовки, чтобы Налиму сохранить интересы в крае, а Борису Андреевичу упрочить

влияние. Налим чувствовал, откуда и куда ветер дует. Босс же никогда не тянул одеяло на

себя и умел договариваться.

– То есть Налиму дали уйти, – задумчиво произнес Заур, – а в качестве компенсации за

вынужденную имиграцию позволили сохранить активы. Хитро!

– Они разделили полномочия, – предположил Леднев, – за Налимовым оставили всю

черную работу, а Штурмин решал вопросы на административном уровне.

– Можно и так сказать, – согласился Валентин. – Налим еще настоял, чтобы именно

его человек руководил фирмой, посчитал, что так легче будет держать руку на пульсе, пока

сам за границей находится. Тогда в деле появился Роберт Моисеев. Спорить никто не стал:

в конце концов, будет, кому сидеть если что.

– Какова же функция Семенова во всем безобразии? – изначально Леднев считал

именно банкира основным игроком в деле «ПрогрессСтроя».

Не скрывая неприязни к упомянутой личности, Дергач поморщился.

– До поры он был идейным вдохновителем… Но, как только бабки поперли, начались

взаимные предъявы. Семенов, по-моему, считал, что его обворовывают…

Слушая, Василий Петрович прекрасно понял, что банкир просто стал неугоден своим

партнерам. Основная работа на месте делалась ими: банда Налимова устраняла

конкурентов известными способами, а советник, обладая практически неограниченной

властью, отдавал контракты своей структуре, умело манипулируя результатами тендеров.

Проверяющие органы, само собой, вопросов не задавали. В сложившейся ситуации

избавиться от балласта оказалось абсолютно правильным решением, в русле извращенной

преступной психологии.

Почему убить банкира поручили именно Валентину Дергачу? Ответить на

свербящий в мозгу вопрос уже никогда не удастся, Штурмин унес тайну в могилу. Но это

детали, на которые можно закрыть глаза. И пусть Виктор Семенов остался в живых – что,

конечно, раздражало партнеров, – конечный результат устроил всех: делить пирог теперь

приходилось на двоих.

– Я не знаю, что там у них приключилось, – продолжал Валентин, – но босс

почувствовал, что его хотят обвести вокруг пальца…

Тогда советник и принял решение отжать из бизнеса Налима, благо, находясь в

Испании, в способах защиты тот был ограничен. Роберт Моисеев – человек по складу ума

недалекий – опасности не представлял, да и не был посвящен в тонкости

взаимоотношений. Так что, используя административный ресурс, Штурмин в два счета

оставил фирму без средств к существованию, подтолкнув к процедуре банкротства. И с

новыми силами начал борьбу с коррупцией на радость страждущим.

Обескровив «ПрогрессСтрой», советник ничего не терял. Фактически совершил

рокировку. У него уже был Рубен Давлатян – личный казначей, обладающий широкими

связями в финансовой сфере. А чтобы казначей не зарывался и даже не подумал хитрить и

изворачиваться, на ключевые посты в финансовой прачечной поставили доверенных

людей из окружения генерала Бирюка.

Систему сдержек и противовесов, выстроенную практически безукоризненно,

настроили таким образом, чтобы подавить любую угрозу со стороны властей. Не учли

«строители» одного – общественного резонанса. Сначала статья Дмитрия Смелова качнула

лодку, а затем расследование Алены Соболевой с серией разоблачительных материалов

пробило в борту огромную брешь. Судно под названием «Коррупция» дало крен и грозило

затонуть.

– Так Штурмин нуждался в Соболевой только чтобы отвести опасность от себя и

направить ее энергию на конкурентов?

– Борис Андреевич никогда не мог пожаловаться на нехватку женского внимания.

Они в нем находили что-то… – Валентин задумался, стараясь правильно сформулировать