Корпорация «Коррупция» (СИ)

несомненно, элита криминального мира – каталы и шулеры. Хотя сегодня грани между

преступными профессиями стали весьма условны. Лет двадцать назад настоящий дока

криминального мира, обладающий узкой специализации и недюжим талантом, считался

авторитетом и ни за что в жизни не позволил бы запятнаться чем-то неподобающим своего

статуса, например, банальной «мокрухой». Фармазонщик мог быть только мошенником,

шнифер – взломщиком сейфов, щипач – только карманником, а сегодня даже жалкий

попрошайка («жалкий» – условность: чтоб хорошо зарабатывать в статусе нищего или

инвалида, надо обладать неплохим уровнем актерского мастерства) или наперсточник

может посадить терпилу «на перо» за три копейки в случае конфликта. Такой приезжий

контингент не только ставит под угрозу безопасность и жизнь отдыхающих и горожан, но

и сильно портит кровь местному ГУ МВД, показатели которого летят в тартарары. Свои-то

жулики-бандиты местным правоохранителям более или менее известны, а залетных где и

как искать? Начальство с пеной у рта орет о необходимости профилактики

правонарушений, а что тут сделаешь, если большинство преступлений провоцирует сам

пострадавший? Сначала на всеобщее обозрение лопатник развернет со всеми

сбережениями, затем варежку разинет и глазами хлопает, будто говорит: «Берите, мне не

жалко». А после слезы льет! К каждому туристу-то постового не приставишь.

Воровской чес продолжается до октября, и только с концом пляжного отдыха сходит

на «нет». Тогда город успокаивается, и жизнь постепенно возвращается на круги своя.

Но сегодня все иначе. ЧП в краевой администрации внесло сумятицу в размеренную

жизнь прибрежного мегаполиса, поставило «на уши» полицию, Следственное управление,

прокуратуру и ФСБ, а так же местных чиновников различного ранга. Во всеобщей

суматохе, близкой к панике, сомневаться не приходилось. Он пока не был на месте

преступления, но прекрасно представлял, что звон от случившегося будет стоять еще

долго, раз его услышали даже в столице. И последствия могут стать непредсказуемыми и

необратимыми для любого представителя власти по всей вертикали.

Настроение испортилось окончательно. Ему так хотелось просто погулять по улицам

некогда родного города, а не лететь по служебной надобности, просто бродить бульварами

и переулками, скверами и садами. Без цели и особой необходимости, подобно несметному

количеству отдыхающих. Здесь каждый двор и закоулок рождает в душе воспоминания,

приятные и не очень, каждый аромат или дуновение ветра пробуждает картины детства и

юности, зрелости, свершений и неудач, знакомств и разочарований. Все, что с ним

случалось, происходило в этих краях, на этом берегу, в этих горах, в Южноморске! Жизнь

была именно здесь, под приветливым южноморским солнцем, а последующий перевод в

Москву и дальнейшие события – совсем не то, только послевкусие, оставшееся от

активной деятельности. Он так надеялся провести свободную неделю в городе, где

родился и вырос, где состоялся как личность, в гордом одиночестве, чтоб спокойно

оценить былое, встретиться с оставшимися здесь друзьями, еще раз оглянуться в прошлое,

но судьба распорядилась иначе. Именно судьба! Судьба позволила выкроить семь

свободных дней из плотного рабочего графика, судьба забросила его в Южноморск, в

котором он не был уже почти десять лет, и именно судьба нажала на спусковой крючок в

первый же день после его прибытия из столицы. Выбор был предопределен заранее, так

что утренний звонок от шефа явился лишь логическим завершением стройной цепочки

событий.

– Василий Петрович, прости, что беспокою тебя во время отпуска, но вариантов

других нет. Ты же в Южноморске как раз… В аппарате губернатора ЧП – огнестрел,

покушение на убийство… Больше ничего пока неизвестно… Это же твоя епархия, твоя

альма-матер, сделай милость, посмотри что и как… помоги разобраться… чтоб нам

вовремя среагировать и потом дров не наломать. Регион, сам понимаешь, стратегический.

Руку надо на пульсе держать…

Что здесь реагировать, когда убийство или покушение на убийство в высшем органе

краевой власти уже произошло? Реагировать на сигналы раньше надо было, теперь же –

тщательно разбираться, а затем выводы верные сделать. Не рубить с плеча, как зачастую

принято в подобных ситуациях, а осторожно приоткрывать завесу тайны, услужливо

морщась залезать в корзину с грязным бельем, не вороша его сильно, перебрать и лишнее

сложить в сторонке, от чужих глаз подальше. То, что белья этого будет в избытке,

сомневаться не приходилось. Любая чрезвычайная ситуация, связанная с государевыми

людьми высокого ранга, рождает столько историй и сплетен, выявляет такое количество

нарушений и злоупотреблений, что обывателю становится страшно. Общество взрывается

от негодования. Конечно, наши люди уже не те, что в девяностые, активности значительно

поубавилось, но власть по-прежнему не любит, когда ее исподнее выставляется напоказ.

Здесь действовать надо с чрезвычайной деликатностью и осторожностью, чтоб концы с

концами свести, и кого не надо дерьмом при разборе не забрызгать.

Осторожность и еще раз осторожность! Здесь юг, и менталитет южан стоит