Корпорация М.И.Ф. (сборник)

—… То есть, если дело дойдет до суда. Вероятно, произойдет какой-то тор за признание, и они признают себя виновными в менее тяжком преступлении, что означает меньший срок с более ранним досрочным освобождением под честное слово — если срок вообще не сделают условным сразу по вынесении приговора…

— Тпру! Погодите! Думается, я просто забуду о предъявлении обвинений.

— Я так и думал, — кивнул капитан. — Такой путь самый легкий для всех. В конце концов, вы ведь невредимы, да и деньги по-прежнему при вас.

— Конечно, следующий, на кого они нападут, может оказаться далеко не таким везучим, — сухо обронил я.

— Я не сказал, что такой способ обращения с делом самый лучший, он всего лишь самый легкий.

Прежде чем я успел придумать на это остроумный ответ, в дверной косяк постучал полицейский в мундире и, войдя в помещение, вручил капитану лист бумаги. Когда последний пробежал глазами листок, то что-то в его сжатых губах заставило меня заволноваться.

— Ну и ну, мистер Скив, — произнес, наконец, он, бросая бумагу на стол перед собой. — Похоже, вы не впервые имеете дело с полицией с тех пор, как прибыли в это измерение.

— Ого, — воскликнул Кальвин, закатывая глаза. — Вот оно, началось!

— Что вызвало это утверждение, капитан?

Предчувствие подсказывало мне, что прикидываться невинным совсем не пойдет на пользу. К несчастью, никаких других мыслей насчет того, как вести себя, у меня не имелось.

— Утверждать это меня заставляет только что полученный рапорт. Я подумал, что не мешает свериться с другими участками и посмотреть, не слышали ли там о вас, и, по всей видимости, там слышали.

— Так вот почему они тянули время, — вставил Дж. Р. — Дожидались, когда придут рапорты. Это называется полицейской эффективностью.

Капитан проигнорировал его.

— Согласно данному рапорту, у вас уже произошло два столкновения с полицией. В первый раз из-за подозрительного поведения на общественных улицах…

— Я проявлял вежливость вместо того, чтобы расталкивать других, — раздраженно прервал его я. — Сожалею, я здесь недавно, и не знал еще, что в этом измерении самое главное слово «грубить». Вам следует вывешивать знаки или что-то вроде них, предупреждающее людей, что на Извре быть вежливым — основание для преследования!

Капитан продолжал так, словно я не сказал ни слова.

—… А позже, в тот же день, вы попытались уйти, не заплатив за весьма дорогой ужин.

— Я упал в обморок, черт возьми! Как только я пришел в себя, я тотчас же заплатил за ужин, хотя не съел ни кусочка.

— А вот это само по себе выглядит немного подозрительно, — поджал губы капитан. — Зачем вы заказывали ужин, если не могли или не желали есть?

— Потому, что я не знал, что не смогу его есть, когда заказывал его. Сколько раз вам повторять… Я здесь недавно.

— Угу, — полицейский откинулся на спинку стула и изучал меня сквозь щелки глаз. — У вас на все найдется бойкий ответ, не так ли, мистер Скив?

— Потому что это правда! Я б выглядел менее подозрительным, если бы у меня не было ответов на ваши вопросы? Скажите мне, капитан, мне действительно хочется знать! Я знаю, что я не преступник, а что требуется для убеждения в этом вас?

Капитан медленно покачал головой.

— Честно говоря, не знаю. Я давно на службе и научился доверять своей интуиции. Ваш рассказ выглядит достоверным, но интуиция подсказывает мне, что вы — ходячая беда, которая только и ищет, где б ей случиться.

Я понял, что играю при подтасованной колоде и поэтому бросил мысль убедить его в своей невиновности.

— Тогда конечный итог будет такой же, как и до прибытия того листка. Вы намерены предъявить мне обвинения… или я волен уйти?

Он поизучал меня еще несколько мгновений, а затем махнул рукой.

— Идите. Катитесь отсюда… и захватите с собой своего уличного дружка. Просто послушайтесь моего совета и не носите при себе в будущем столько наличных. Нет резона дразнить зверей.

Если б я подумал, то с тем бы и ушел. К несчастью, день вышел длинный, и у меня накопилось и усталости, и раздражения… опасное сочетание.

— Буду помнить, капитан, — пообещал я, поднимаясь на ноги. — Мне казалось, что полиция существует, чтобы защищать невинных граждан вроде меня… а не заставлять всех зря терять время, цепляясь к ним. Можете мне поверить, я усвоил урок.

Все присутствующие полицейские внезапно напряглись, и я слишком поздно сообразил, что критиковать полицию тоже нет резона.

—… А если мы не будем проверять подозрительных личностей до того, как они причинят неприятности, то мы годимся лишь для заполнения рапортов после совершения преступления, — зло сплюнул капитан. — Как не поверни, невинные граждане, вроде вас, найдут на что пожаловаться!

— Извините, капитан. Мне не следовало…

Уж не знаю, понял ли он мою попытку оправдаться. Если да, то она не вызвала никакой реакции.