Корпорация. Рай беспощадный

– Хмм… мда. Ты прав. Я как-то об этом не подумал! Отвратительно. Одно дело умереть с честью, держа в руках лучемет или ритуальный меч, и другое – сдохнуть, как дикий зверь, набрасываясь на себе подобных, от голода или от луча мстителей, не имея возможности им отомстить! Я тебе говорил – нужно заняться пиратством! Честное, благородное дело, воспетое множеством баллад прошлого! Жить будем недолго, но ярко, красиво, по-мужски! Кстати, еще не поздно – я подберу десяток крепких ребят на родине, возьмем кредит на оборудование для вскрытия кораблей, и…

– Командор Филигс запрашивает разрешение подняться на корабль! Командор Филигс запрашивает разрешения подняться на корабль!

Голос космопорта впился в голову Слая, одурманенную перспективами, нарисованными Хаганом. Слай уже видел себя в «Бродяге», обугленном, выжженном после залпа тяжелого имперского крейсера, прихватившего его где-то возле Мории, на одном из спутников, скупающих награбленное барахло. Картинка представилась так явственно, так четко, что Слай даже успел рассмотреть кровавую соплю, примерзшую к его покрытому инеем подбородку. И эта картинка отчаянно не понравилась молодому мечтателю.

– Кто-то запрашивает разрешения подняться на корабль! – Слай был не то чтобы удивлен… испытал что-то вроде облегчения. Подобное он и ожидал – больно уж подозрительный заказ достался несчастному «Бродяге».

– Думаешь – полиция? – с интересом осведомился Хаган, попробовав, достаточно ли легко выскакивает из наплечной кобуры один из лучеметов – понимаешь, я не успел зарядить лучемет! На долгий бой не хватит! Может, ритуальным мечом отобьюсь? ИЗС тоже разряжена… а давай стартуем прямо сейчас? Не дожидаясь, когда они ворвутся в корабль? Пошел он … этот полицейский!

– Да ты спятил! Какие войны с полицией?! Потом мы не сядем ни на один космодром, нас внесут в список разыскиваемых, и другой дороги, как в пира… тьфу! Нет! Не будем бить полицейского! Тем более что еще не ясно, полицейский это или нет! Какой-то командор… это может быть военный или пилот. Мало ли какие звания у кого бывают! Я впускаю.

– Дурак! Ну и прибили бы гада, а потом в пираты, да! Впрочем – это никогда не поздно. Тем более что нам еще надо обналичить деньги… если сразу узнают наши намерения – тут же арестуют счет! Здесь нужно быть осторожным…

– Что-то мне подозрительны твои знания о прелестях пиратства! – неприятно сощурился Слай. – Ты брось свои бандитские замашки! Это добропорядочный звездолет, таким он и останется! И никакие соблазны не заставят меня сойти с пути истинного, завещанного нам Создателем!

«О боже! И меня потянуло на религиозный пафос! Вот с кем поведешься, от того и наберешься! Так вроде говорили древние викинги? Про вшей это говорили? Или про блох? Не помню».

– Приветствую! – Командор Филигс был в том возрасте, когда гоняться за девушками глупо, а ждать, когда они сами обратят внимание – еще глупее. От него исходили волны силы, жесткое темное лицо, из глазниц которого провалами прозрачных луж смотрели серые глаза, не выражало ничего, кроме спокойствия и беспредельной власти, уверенности в себе – даже если такой уверенности не было.

Видно было, что этот мужчина привык держать себя в руках, даже если обстоятельства принуждали к обратному. Он, как ни странно, чем-то был похож на синтонианцев, фаталистов по жизни, считающих, что они получат то, что предназначили им боги, и все, что дано, – справедливо.

Богом Филигса и ему подобных была работа, которую они исполняли, и ей посвящали всю свою долгую и не очень – жизнь. Слай встречал таких людей и, честно сказать, недолюбливал их. Он не доверял людям, которые чураются простых человеческих радостей – женщин, вкусной еды, вина и галюцинов, считал их черствыми. Черт знает, что у таких на уме! Вот и командор Филигс – по его чеканному профилю с первого взгляда было видно: замышляет! И не просто замышляет, а против хозяина корабля, славного парня и замечательного пилота Слая Драгона, да продлятся его дни во веки веков!

Коренастый, не выше Слая, неприметный с виду, сильный – он вроде как и не заметил полуторной тяжести, наваливающейся на каждого, кто попадает в «Бродягу». Другой тут же побрел бы к свободному креслу, этот же встал у входа и, покачиваясь с пятки на носок, стал внимательно разглядывать обитателей рубки, будто интереснее этого занятия не было на всем белом свете.

Все молчали. Слай не ответил на приветствие, ожидая следующего хода пришельца, Хаган же враждебно вперился взглядом в безмятежное лицо командора, демонстративно поигрывая рукоятью меча. Наконец синтонианец не выдержал этой пальбы взглядами и, грозно рыкнув, оскалил белые зубы:

– Ты кто такой?! Чего сюда явился?! Мы тебя звали?!