Корпорация. Россия и КГБ во времена президента Путина

О Хохлове стоит упомянуть особо. Хохлов родился в 1922 г. в Нижнем Новгороде. Работал в советской разведке. В 1943 г. в Минске, оккупированном германскими войсками, участвовал в операции по ликвидации немецкого гауляйтера в Белоруссии В. Кубе. Затем был нелегалом в Румынии и Австрии. В марте 1952 г. готовился для очередного задания - ликвидации проживавшего за границей бывшего главы Временного правительства России А. Ф. Керенского. Однако после ареста Берии Хохлов был вызван в Москву, где ему сообщили об отмене операции по устранению Керенского и поручили организовать убийства во Франкфуртена-Майне Околовича и Поремского. Однако поручение это Хохлов не выполнил. Вместо этого он явился к Околовичу на квартиру и рассказал ему о том, что прибыл с целью организовать убийство во Франкфурте руководителей НТС. Продолжительная беседа происходила один на один на квартире Околовича. В конце концов собеседники договорились о том, что Хохлов становится перебежчиком и Околович связывает его с ЦРУ. Немецкий сотрудник Хохлова Вильдпретт, названный Хохловым в беседах с американцами, немедленно сдался германским властям. Операция по устранению Околовича и Поремского закончилась провалом. И Хохлов был приговорен в Москве за измену родине к смертной казни.

15 сентября 1957 г., вскоре после публикации своих мемуаров, во время ежегодной политической конференции в Пальменгартене эмигрантского франкфуртского еженедельника "Посев", издающегося НТС, Николай Хохлов потерял сознание. Один из активистов НТС в Бельгии, Евгений Древинский, присутствовавший на конференции, вспоминал позднее, что Хохлов отхлебнул глоток из чашечки с кофе, принесенной по его просьбе кем-то из обслуги, но потом услышал, что началось интересующее его выступление, и побежал в зал, оставив чашку недопитой. Возможно, именно из-за недостаточной дозы принятого яда, Хохлов в конце концов остался жив.

Врач университетской клиники, куда доставили Хохлова, заподозрил отравление. Хохлова рвало, голова кружилась, температура повысилась, начались боли. Были очевидные симптомы желудочного заболевания. Поместили Хохлова в отделение гастроэнтерологии. Поставили диагноз пищевого отравления от употребления несвежих продуктов.

Через пять дней у Хохлова на лице и теле выступили багрово-коричневые полосы, темные пятна и черно-синие опухоли. Из глазниц стала сочиться липкая жидкость, в порах появилась кровь, кожа стала сухой, стянулась и пылала. От малейшего прикосновения выпадали большие клочья волос. Кожа потеряла эластичность и трескалась при малейшем натяжении. В местах, где кожа особенно тонкая, за ушами, под глазами, кровь вообще не успевала засыхать, и Хохлов беспрерывно просушивал ее марлевыми тампонами. Бинтовать его не могли, потому что бинты растирали ссадины и раны. В крови Хохлова шел непонятный для врачей быстрый процесс разрушения. Проведенные 22 сентября анализы показали, что белые кровяные шарики быстро и необратимо уничтожаются, упав до 700 при норме в 7000. Слюнные железы атрофировались. У Хохлова взяли пробу костного мозга. Оказалось, что большая часть кроветворных клеток мертва. Началось отмирание слизистой оболочки рта, горла, пищевода. Стало трудно есть, пить и даже говорить.

Из немецкой клиники Хохлова перевезли в американский военный госпиталь во Франкфурте. Шестеро американских врачей начали заниматься отравленным пациентом. Они круглосуточно вводили Хохлову инъекции кортизона, витаминов, стероидов и других экспериментальных препаратов, одновременно поддерживая его жизнь искусственным питанием, вводя его внутривенно, и почти постоянным переливанием крови. Рядом все время находился анестезиолог, облегчавший страдания Хохлова, готовились растворы для рта Хохлова, в котором совершенно отсутствовала слюна. Для консультаций были вызваны различные специалисты; спешно пересылались во Франкфурт новые лекарственные препараты.

После трех недель болезни состояние Хохлова стало улучшаться. Вскоре он покинул госпиталь, хотя еще многие месяцы оставался совершенно лысым и покрытым шрамами. Диагноз был поставлен уже тогда: отравление таллием. Несколько позже, в Нью-Йорке, один из известных американских токсикологов, изучив историю болезни Хохлова, пришел к выводу, что Хохлов был отравлен радиоактивным таллием. Это было первое упоминание о радиоактивном яде, используемом советской разведкой.