Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР

Массовое распространение злоупотреблений чиновников и взяточничество оставались бичом советской системы, что особенно очевидно проявилось в послевоенные годы. Обличение отдельных преступлений такого рода в печати, кампании борьбы с взятками не помогали делу. Тем более что многие чиновники выходили сухими из воды, прикрываясь реально действующим партийным иммунитетом.

В общем, на основе взаимного интереса или при помощи взяток и подношений Павленко без труда находил общий язык с многочисленными служащими партийно-государственного аппарата. Однако это взаимодействие полностью зависело от того, насколько эффективной будет сама корпорация, как успешно выполнит она заключенные договоры. Даже самый коррумпированный чиновник не стал бы иметь дел с подрядчиком, который навлечет на него неприятности, связанные с провалом планов и утратой государственных средств. Павленко выстраивал свое дело, вполне осознавая эти реальности. УВС было достаточно эффективным предприятием.

Для управления сотнями рабочих в разных местах Павленко мог привлечь надежных и опытных помощников, в том числе из старых сослуживцев по строительным артелям, знакомых и родственников. Охотно нанимались также люди, имевшие темное прошлое или скрывавшиеся от суда. Для некоторых из них при помощи взяток приобретались новые «чистые» документы. Очевидно, что от собранных таким образом руководителей и служащих организации Павленко ожидал полной лояльности. Характеристики, зафиксированные в протоколах допросов, свидетельствовали, что Павленко хорошо знал сильные и слабые стороны членов команды и достаточно умело их использовал.

Одной из ключевых задач любого советского предприятия, независимо от того, было оно легальным или работало в тени, являлось обеспечение материально-техническими ресурсами. Схемы снабжения в УВС не представляли ничего особенного. Основные фонды, прежде всего строительные машины и горючее, Павленко получал в аренду от организаций, для которых выполнял работы. Для ремонта техники были организованы мастерские. Корпорация разрабатывала несколько каменных карьеров, откуда доставлялись камень и гравий для мощения дорог. Договоры на эксплуатацию карьеров заключались с местными властями. Взрывчатку для добычи камня доставали в воинских частях за взятки.

Вместе с тем ресурсов, выделяемых заказчикам Павленко на основании государственных фондов, не хватало, что было обычным делом в плановой экономике. Руководители УВС, как и другие администраторы, в таких условиях прибегали к закупкам на свободном рынке, к хищениям или приобретению похищенного другими. Использовались услуги агентов-«толкачей». В общем, Павленко не изобрел в области снабжения ничего нового, пользуясь широко известными приемами и методами, возможно более напористо, чем многие (или некоторые) другие.

В разной степени банальными выглядели другие обвинения хозяйственного характера, предъявленные следствием и судом УВС. В материалах следствия, например, говорилось, что при помощи коррумпированных чиновников Павленко завышал объемы выполняемых работ и тем самым расхищал государственные средства. Вряд ли следователи и судьи не знали, что приписки и искажения отчетности в советской экономике были рутиной. Выявленные нарушения УВС в этом отношении только подчеркивали ее типичность.

Как ни старались прокуроры представить организацию Павленко в образе антисоветского хищника, нацеленного на ослабление экономики страны, приводимые ими факты складывались в более сложную картину. Очевидно, что важнейшей предпосылкой успеха Павленко, как и других теневых предпринимателей, было наличие значительных лакун в советской государственной плановой экономике. Дефицитная по своей сути, она не могла обеспечить рынок многими товарами, испытывала острый недостаток в рабочей силе, инициативе и предприимчивости и т. д. Теневая экономическая активность (в каждом конкретном случае по-своему и в разной степени) восполняла эти потребности и в этом смысле была производительной. В конечном счете теневые структуры поддерживали саму государственную плановую экономику, отчасти сглаживая ее противоречия, отчасти формируя предпосылки для ее отрицания.

В общем, на вопрос о типичности организации Павленко, особенно с учетом неполноты наших знаний о теневой экономике и уровне латентности экономических правонарушений, можно ответить положительно. Это, конечно, не означает, что в стране было много теневых структур, строивших дороги по подложным документам под видом военной команды. Речь идет о более важном. УВС было типично по основным методам организации производства, по взаимодействию с государственными структурами и чиновниками, по способам существования в советском социуме. Именно такая глубинная типичность позволяет утверждать, что дальнейшее изучение доступных, а также пока закрытых документов откроет новые имена советских теневых предпринимателей, адреса и характер их не менее типичных предприятий.

БЛАГОДАРНОСТИ