Корпорация самозванцев. Теневая экономика и коррупция в сталинском СССР

Однако, судя по документам, таких сигналов сверху было недостаточно. Органы НКВД продолжали докладывать высшему руководству страны о преступлениях военнослужащих против гражданского населения. Так, в конце июля 1944 года Берия сообщил Сталину об аресте группы солдат и младших офицеров танковой ремонтной части в Молдавии. Поменяв обмундирование на спиртное и продукты, в состоянии алкогольного опьянения они ограбили несколько крестьян, отобрали у пастуха 12 овец, изнасиловали женщину[113]. В сводке донесений местных органов НКВД о преступлениях военнослужащих в июне — июле 1944 года приводились другие факты такого рода[114].

Аналогичный доклад, направленный Берией Сталину в конце сентября, открывался сообщением об изнасиловании красноармейцами жительницы Крыма. Далее следовали уже привычные примеры грабежей в поездах, вооруженных стычек с милицией и т. д. В Москве несколько военнослужащих совершили вооруженное ограбление базы отдела снабжения авиационного завода, в Харьковской области — сельского магазина, в Воронежской области — колхозного зернохранилища и т. д.[115] Сводки о преступлениях военнослужащих за сентябрь — октябрь и декабрь 1944 года содержали описания грабежей, изнасилований и убийств, совершенных как в глубоком тылу, так и недалеко от фронта на территории СССР[116]. Все это — преступления в отношении советских граждан на советской территории. Ситуация в огромной степени усугубилась, когда армия вышла на чужие земли, особенно в Германию.

С Красной армией путь до Германии прошла и группа Павленко, или, как было написано в приговоре суда, «пробралась» туда «вслед за наступавшими войсками Советской Армии». Организация продолжала выполнять строительные работы в составе 12 РАБ 4‐й Воздушной армии. Помимо этого, по утверждению суда, в 1944–1945 годах на территории Польши и Германии она занималась массовым хищением трофейного имущества: автомашин, тракторов, мотоциклов, радиоприемников, скота, продуктов питания и т. д.

Так, летом 1945 года в городе Шенебек (Германия) на одной из мельниц УВР‐2 было захвачено большое количество ржи, несколько коров, лошадь, пианино и мебель. Значительное количество ржи было перемолото на муку и вывезено в СССР, она была поделена между участниками УВР‐2, расходовалась на питание и частично продавалась. Как утверждал трибунал, по неполным данным, участниками организации на территории Германии было похищено около 80 лошадей, не менее 50 голов крупного рогатого скота, большое количество свиней, около 20 грузовых и легковых автомашин, до 20 тракторов, электромоторы, автотракторные прицепы, значительное количество муки, крупы и сахара[117]. Всего, как утверждалось в приговоре, этого имущества из Германии было распродано на территории Польши и СССР на 1,1 млн руб.[118]

Справедливости ради, в этом случае нужно дать слово обвиняемым, которые представляли ситуацию иначе. В заявлениях о помиловании Павленко писал:

Я не знаю, в чем выражается хищение государственных средств и имущества, или на территории врага, т. е. Германии, в период окончания войны, если было подобрано 10–15 колесных тракторов на резиновом ходу, часть которых вышла из строя во время производства строительных работ, также взято несколько легковых и грузовых автомашин, подобрано 40–50 лошадей, 10–15 коров. Указанное имущество нами не взято на трофейных складах и базах, и на территории Германии находилось сотни голов лошадей, коров, свиней, которые были бесхозными и за отсутствием корма и ухода в некоторых случаях гибли. Спрашивается, каким образом это имущество и вырученные деньги считать хищением, ведь его могло и не быть. Кроме того, указанные средства выданы как пособия уходящим из армии, выдачи денег наличными взамен проездных литеров, оплаты командировочных, тарифа за железнодорожные вагоны, покупку продуктов и бензина… Кроме того, средства расходовались на выдачу пособий, т. к. от государства не могли получать, т. к. в воинских частях на денежном вещевом и некоторых других не состояли. Свиньи, коровы, мука и прочее расходовались на питание личного состава[119].

Трудно сказать, было ли имущество, захваченное командой Павленко, действительно бесхозным или его отобрали у местных жителей. Могло быть и то и другое. Однако, как свидетельствуют многочисленные факты, охота за трофеями в данном конкретном случае была лишь микроскопической частью массового захвата материальных ценностей на территориях врага. Первые признаки осознания серьезности этой проблемы высшим руководством страны появились еще до выхода Красной армии на территории вражеских государств.